Но неожиданно замолчала, когда машина Вельцина внезапно свернула на развязку, а затем и на шоссе, ведущее за город. Крынская тут же больно ущипнула меня за бедро, а я сглотнула и перевела на неё растерянный взгляд.

Чёрт, ну не могли мои волшебные и священные труселя так налажать!

Не. Могли. Точка!

— Романова, — прорычала лучшая подруга.

— Не пикай, самой страшно, — скрестила я пальцы, а затем осмелилась постучать Владу по плечу. Музыка тут же стихла, а участливые и внимательные глаза мужчины заглянули в глубину моих перепуганных.

— Что такое, детка? — я даже не обратила внимание на это скабрёзное обращение.

— Куда мы едем?

— В рай.

— Учитывая, что я очень люблю смотреть «Криминальную Россию», то ты сейчас меня вот вообще не успокоил.

— Снеж, ну угомонись, всё будет классно и весело, обещаю.

— Кому классно? Кому весело?

На этом самом месте Санек стукнул кулаком в плечо Влада и приказным тоном буркнул:

— В бардачке папка с документами. Достань там мой паспорт, Владик.

Мой новоявленный ухажёр тут же подчинился и выполнил просьбу друга, а уже через минуту сунул мне под нос разворот удостоверения личности гражданина Вельцина Александра Григорьевича. Правда его тут же своими цепкими ручками выхватила Крынская и принялась листать странички туда-сюда-обратно.

— Ну что же, госпожа Паника, — обратился Саня к Вике, — можешь сфотографировать его и отослать маме, чтобы знала, кто на сегодняшний день украл покой её дочери. И сон.

— Пф-ф-ф, — закатила глаза Вика, — нужен ты мне больно, господин Шалтай-Болтай.

А сама ко мне нагнулась и прошептала на ухо:

— Тридцать девять лет. Не женат. Столичная прописка. Паспорт старый, выдан тогда, когда у этого Дуэйна Джонса ещё были волосы на макушке.

— Кто у нас тут незаинтересованное и самое старое звено? — не отказала я себе в сарказме и сразу же получила тычок в бок.

Обе захихикали, а затем повалились влево, так как машина свернула с шоссе и пошла по узкой дорожке, вдоль высоченных сосен, за которыми виднелись неприступные заборы элитных домов. В салоне всё ещё играл «Ласковый май», а мы с Викой неласково косились друг на друга и скрещивали все, что можно было скрещивать: руки, ноги и даже пальцы на всех конечностях разом.

А спустя ещё несколько минут неожиданно притормозили у высоких кованных ворот, сверху которых была приколочена здоровенная доска, с выжженными на ней буквами и цифрами, сложившимися в надпись «Рай-495».

— Я же обещал, — стрельнул в мою сторону лукавым взглядом Влад, и я тотчас выдохнула, понимая, что мы, очевидно, приехали в какое-то людное место. А потому рано ещё было прощаться с жизнью и представлять себе, как неромантично мои останки в священных трусах будут выглядеть в ближайшем нехоженом овраге.

А дальше всё закрутилось. Мы вышли из машины, заметили, как тепло и с уважением встретили на ресепшене Вельцина. Затем вручили нам чёрные, пухленькие, запакованные зип-пакеты и выдали ключ карту. А после милая, улыбчивая девушка кивнула нам и повела за собой, пока мы недоумённо и с подозрением косились на мужчин, что вяло переговаривались между собой. Влад смеялся. Саня хмурился, заложив руки в карманы своих джинс.

Вот же блин.

Минута канула в Лету. Мы зашли в роскошную, отделанную благородным камнем раздевалку и с ужасом поняли, куда именно мы попали.

— Нежка, это же те самые знаменитые бани, пропахшие пафосом и понтами.

— Вся пропало..., — прошептала я одними губами и погрузилась в ужас, плюхнувшись задом на мраморную скамью.

— Почему?

— Потому что священные труселя снимать нельзя, Вика! Никак! Вообще! Их должен снять только ОН!