Я оторвалась от отчаянно клацающего зубами мозгоеда. Грач, обнаружив мои глаза открытыми, отпихнул его в сторону, чтобы освободить свою саблю, и с легкостью отсек ему голову. После чего хмуро уставился на меня.

– И что ты узнала?

– Нора… вы не видели здесь нору? – Я завертелась на месте, осматривая корни деревьев. – Большую такую, а над ней – дуб… вот она!

Поросший мхом лаз выглядел точь-в-точь как в воспоминаниях мозгоеда. Мак и Грач недоуменно переглянулись, когда я с опаской присела возле него на колени.

– В чем дело, Ванда? Зачем тебе сдалась эта нора?

– В монстров разведчиков превратила женщина. Женщина, которая, возможно, живет где-то здесь.

– С чего ты взяла? – изумилась Мак. – Какая еще женщина?

– Я не знаю, кто она и как это делает, – тщательно изучая лаз, откликнулась я. – Она похожа на обычного человека, но у нее очень странные глаза, выпученные, с темными белками… она вылезла из этой норы, и как только они с разведчиком встретились взглядами, он потерял сознание. Потерял навсегда, судя по последовавшему за этими воспоминаниями провалу.

Грач отодвинул нас обеих от лаза и посветил в него фонариком, после чего пробормотал в свою неопрятную щетину:

– Глубоко. Может, закопаем вход? Чтобы эта самая женщина, если она и впрямь существует, там и померла.

– Мы должны выяснить, кто она! – запротестовала я. – Нельзя просто истреблять монстров и надеяться, что со временем они все исчезнут! Разведчики занимаются этим с самого основания Города, и никаких впечатляющих результатов, как видишь, не добились!

– Она права, – встала на мою сторону Мак. – Давайте позовем сержанта и попросим у него разрешения осмотреть нору?

– Вы собираетесь туда лезть? – не поверил своим ушам Грач. – Тоже не терпится в монстров превратиться?

Поднявшись с колен, я направилась прямиком к Бадису. Для меня, впервые добравшейся до чего-то ценного, раскопавшей в воспоминаниях мозгоеда нечто по-настоящему значимое, было куда важнее использовать эти новоприобретенные знания, чем думать о предосторожности. Человеческий силуэт я видела и в первую свою вылазку, проходившую под руководством капитана Йоры, однако тот мозгоед был не таким свежим, да и мне в связи со смертельным ранением Грифа работалось гораздо тяжелее. Сегодня же все прошло идеально. Облик женщины, обнаженной, грязной, возможно, проведшей под землей многие годы, по-прежнему стоял у меня перед глазами, когда я выбралась к группе, заметно поредевшей с тех пор, как мы рассредоточились в цепь.

– Ты жива, – облегченно вздохнула Нертера. – Мозгоеды здорово нас потрепали, есть тяжелораненые.

– Где еще двое новобранцев? – резко спросил Бадис.

– Они недалеко. Сержант, пожалуйста, пойдемте со мной.

– Нет. Мы возвращаемся на базу.

– Но это очень важно! – воскликнула я. – Мне удалось вступить в контакт с одним мозгоедом и увидеть…

Не успела я договорить, как за моей спиной раздался пронзительный визг, знакомый и незнакомый одновременно. Мак никогда прежде не издавала подобных звуков, и потому я даже не сразу поняла, что несчастье случилось именно с ней. Велев всем оставаться на своих местах, Бадис кивнул Нертере и Ваху, и они втроем растворились в лесном лабиринте, такие же зеленые и бесшумные, как дрожащие на ветру листья. С небольшим опозданием я потянулась вслед за ними, однако меня за руку поймал Ракша.

– Нам сказали ждать.

– Но там…

– Ванда, нельзя.

Я ненадолго замерла, однако затем все же вырвалась из его хватки, выкрутив запястье, и помчалась к темному лазу, возле которого оставила Мак и Грача. Бадис, Нертера и Ваху окружали вход в нору. Грач сидел возле нее же на коленях, растерянный и оттого выглядевший еще более несуразно, чем обычно.