– Так и есть. Медальон на золотой цепочке – это сам сержант Кулан.

– Напрасно мы поспешили, – пробормотала я, касаясь блестящего украшения на впалой груди мозгоеда. – Мне нужно было установить с ним контакт и попытаться выяснить, что произошло.

– У нас сейчас другая миссия, Ванда. Я доложу Бадису, а вы оставайтесь здесь.

Цепь по обе стороны от нас замерла. Я расслышала вдалеке хрипловатый голос Нертеры, предлагающей вернуться на базу, и резкие возражения какого-то незнакомого разведчика, считающего, что нужно продолжать поиски до тех пор, пока не найдутся все члены пропавшего отряда. Мак повернула ко мне зеленое лицо и с ужасом спросила:

– Неужели на поверхности нам остается только это? Погибнуть от когтей мозгоедов или же присоединиться к ним?

– Нет, если мы поймем, почему одни становятся жертвами, а другие – хищниками. – Я недолго подержала в руке золотой медальон, после чего резко выпустила его, в одно мгновение решаясь. – Помоги мне.

– С чем?

– Мы должны поймать живого мозгоеда.

Над лесом разнесся зычный окрик Бадиса, предупреждающий разведчиков о появлении еще нескольких монстров в центральном секторе. Поисковая цепь принялась неспешно стягиваться в хорошо защищенный многоугольник; мы с Мак чуть отделились от остальных, чтобы зацепить самого крайнего мозгоеда и изучить его на предмет полезных воспоминаний. Мак подманила его поближе, после чего попыталась проткнуть и насадить его на свой клинок, как поступил недавно Ваху, однако монстр неожиданно увернулся. Потеряв к ней интерес или попросту испугавшись, он проворно крутанулся на выгнутых ногах и бросился на меня. Такого поворота никто из нас не ожидал. Я отступила, отмахиваясь саблей, но он все равно задел когтями мой лоб, явно метя в скрывающийся за ним мозг. Лицо тотчас вспыхнуло от щиплющей боли, а мозгоед оглушительно зарычал и в следующую свою атаку выбил оружие из моей руки.

С самого начала эта была плохая, необдуманная идея. Под присмотром опытного Ваху мы обе – и я, и Мак – чувствовали себя уверенно и спокойно, однако стоило ему отойти, как все сразу же посыпалось. Глаза сестры, расширившиеся от страха, скрылись за сгорбленной спиной монстра; с трудом я успела увернуться от его очередного выпада, верно подгадав время, но оказалась еще дальше от заветной сабли. Мозгоед тем временем и не думал останавливаться. Он рычал и размахивал когтями, падал на четвереньки и поднимался вновь, а я торопливо отступала от него запутанными зигзагами. Отступала до тех пор, пока не уперлась спиной в дерево. Тогда он победоносно оскалился, поджимая задние ноги для очередного прыжка. Лизнул языком землю, дернулся вперед, и тут из его живота внезапно выскользнул клинок, чье острие застыло в нескольких сантиметров от моей груди. Этот клинок отдернул его от меня, обдав землю градом мутновато-черных брызг.

– Грач? – Рассмотрев спасителя, я изумленно моргнула.

– Нет, привидение, – огрызнулся он. – Мак, ты цела?

– Д-да, – заикаясь, откликнулась сестра и на негнущихся ногах приблизилась к нам. – Ванда, извини, я… растерялась.

– Я тоже.

– Хватит болтать, – пробурчал Грач, на вытянутой руке удерживая елозящего по лезвию мозгоеда. – Рубите ему уже голову.

– Дайте мне пять минут. – Я поспешно подхватила с земли саблю и несколько неуклюже избавила пойманного монстра от жутких когтей. – Мак, прикрой нас. Если появятся еще мозгоеды, выдерни меня и убей его.

Чулан, хранящий прошлое, распахнулся на удивление быстро. Мозгоед определенно стал таковым недавно, и его воспоминания еще обладали какими-никакими понятными очертаниями, хотя ориентироваться в них по-прежнему было трудно. Я очутилась в лесу, причем мне почудилось, что это было то же самое место, где находились мы с Мак и Грачом прямо сейчас. Незнакомые разведчики стояли рядом, отсвечивая расслабленными лицами, а у меня была фляга с водой в руках – угрозы отряд Кулана явно не чувствовал. Затем вновь хлынул поток неприятных красок, сквозь которые пришлось отчаянно пробиваться. Будто бы бурное подводное течение попыталось унести меня прочь от берега обрывочных воспоминаний и швырнуть в тот самый хаос, преобладающий со временем над прошлым каждого мозгоеда. Я расправилась с этим течением, отметив в очередной раз, что за последнее время серьезно преуспела в управлении собственными способностями, и вновь увидела тенистые деревья. Взгляд мой часто упирался в землю, руки неосознанно касались затылка, из чего я сделала вывод, что у разведчика, превратившегося в монстра, сильно болела голова, когда он впервые заметил широкий лаз, спрятанный меж корней. Его могло прорыть любое крупное животное – разведчик тоже решил именно так и принялся поворачиваться к нему спиной, не придав никакого значения загадочной находке. Я бы тоже повернулась, будь я на его месте, однако в чужих воспоминаниях, подчиняясь профессиональной привычке, всегда старалась подмечать каждую мелочь. Лаз заинтересовал меня не напрасно: спустя несколько секунд из него, неловко перебирая руками, вылезла женщина. Распрямилась в полный рост, не стесняясь грязного нагого тела и спутанных, покрытых земляной коркой волос, и заглянула мне прямо в глаза.