– И не узнаешь, пока кому-то не захочется расстаться с жизнью. Он ненавидит свое имя. При одном упоминании в него будто… черти вселяются. Как бы абсурдно это ни звучало, – подруга слабо усмехнулась, будто какому-то каламбуру, известному только ей.

– Так ты все-таки знаешь его имя.

– Ну, конечно знаю. Родители, видимо, были не в себе, когда решили дать ему такое имя. Его зовут Люцифер.

– Как, ты сказала, его зовут? – моему удивлению в этот миг не было предела. Она решила поиздеваться надо мной?

– Его зовут Люцифер. И я не шучу сейчас. Вообще ни капли не удивлена, что он просит звать его по фамилии, – подруга недовольно передернула плечами, будто увидела отвратительное насекомое. – Только вот ума не приложу, как его родители могли так безответственно испортить жизнь своему ребенку?

– Но ведь имя красивое…

Я даже не успела подумать, прежде чем произнесла эту фразу. Да, конечно же, я знала, какой смысл люди придают этому имени, но от этого оно не звучало хуже. А главное, в точности подходило нашему новенькому.

– Совсем больная, – Джесс подняла взгляд к потолку, показывая тем самым, что мой случай безнадежен. – Давай лучше повторять темы к завтрашней паре.

Остаток вечера мы провели за учебниками. Настроение у меня заметно поднялось, ведь я теперь знала что-то личное о… Люцифере. В голове внезапно возникла мысль о той девушке, с которой он ушел, и которую встретила Джесс, но я поспешила отогнать эту картинку прочь. Не хотелось думать об этом. Не хотелось верить. В конце концов, девушка могла солгать, а Джессика – преувеличить. Я уверена, что он бы не стал бить ее. Во всяком случае, без повода.

Когда подруга ушла домой, я еще долго лежала в кровати без сна. С одной стороны, я волновалась о предстоящем зачете, а с другой… завтра я снова увижу Штерна.

Да, я понимала, что совершенно его не знаю. Понимала, что он опасен. Но ведь разве это неисправимо? В конце концов, даже самый злобный хищник, почувствовав любовь и заботу, становится добрее. Возможно, Люциферу просто не хватало той самой любви, которую он так безнадежно искал в девушках. Но ведь он искал не там и находил не тех. Все они пустышки. Такие, как они, никогда не смогут понять его по-настоящему.

Я помню, как он притягивал взгляды окружающих, словно обладал каким-то волшебным магнетизмом. Вот ты обводишь кабинет взглядом, натыкаешься на него, и замираешь, не в силах больше пошевелиться. Совсем не хочется отводить взгляд, напротив, хочется наслаждаться его красотой и притягательностью.

Завтра мне хотелось вновь взглянуть на него и проверить, на самом деле это так действует, или просто я размечталась перед сном.

Ночью мы все становимся другими. Мысли принимают иной оборот. Мы способны говорить и делать то, на что никогда бы не осмелились при свете дня. Магия ночи. Кажется, она вновь обволакивает меня. И, кажется, несмотря на все уговоры моего рассудка, я влюбляюсь.

В глубине души я понимала, что вряд ли осмелюсь когда-либо подойти к нему. А он, в свою очередь, никогда и не взглянет на такую девушку, как я. Зачем ему такая обычная и неприглядная спутница, если он может завоевать любую красавицу?

Нет, я вовсе не была закомплексованной, всегда знала, что нравлюсь многим парням, но что-то мне подсказывает, что именно этому парню я вовсе не интересна. Это не могло не огорчать, но и навязываться я не собиралась.

За всеми этими мыслями я не заметила, как уснула. Проснувшись от звука будильника, долго не могла понять, почему все еще так темно. Голова болела, и каждое движение давалось с трудом. Одного взгляда в окно хватило, чтобы понять, какой скверной была погода. На улице уже начал моросить дождь, грозя превратиться в холодный ливень.