Отсюда следует, что мифическая отрешенность предполагает некоторую чрезвычайно простую и элементарную интуицию, моментально превращающую обычную идею вещи в новую и небывалую. И тогда миф становится только общим, простейшим, дорефлективным, интуитивным взаимоотношением человека с вещами. И ведь, ставшая символом и интеллигенцией, есть уже миф 58.

В промежуточном итоге рассмотрения мифа как такового, а не нашего субъективного представления о нем, выявляется, что он есть символически данная интеллигенция жизни или же образ бытия личности, лик личности. Потому что “личность, как самосознание… есть… выразительная категория… – символ. …Личность есть всегда телесно данная интеллигенция, телесно осуществленный символ. …Тело …всегда проявление души… Тело – неотъемлемая стихия личности” 59.

Из этого вытекает, что “всякая живая личность есть, так или иначе, миф… в широком смысле”. И “всякая вещь мифична… в силу мифической оформленности и осмысленности” 60.

8) “Миф не есть специально религиозное сознание”. Их сходство в том, что “обе эти сферы суть сферы бытия личностного. …обе живут самоутверждением личности” 61. Различие заключается в том, что религия есть субстанциональное самоутверждение личности в бытии вечном 62, а “миф есть не субстанциональное, но энергийное самоутверждение личности” 63. Религия – это утверждение себя в своих исконных бытийных корнях и именно спасение личности 64. Миф – это утверждение личности в ее выявительных и выразительных функциях. Это – образ, картина, смысловое явление личности. Миф есть разрисовка личности, картинное излучение личности, образ личности, лик личности 65.

И здесь проявляется то, что миф возможен без религии, ибо существуют мифы, не содержащие в себе ничего религиозного, а вот религия есть вид мифа, мифическая жизнь ради самоутверждения в вечности 66, мифическое творчество и жизнь. Мифология шире религии, которая есть жизнь как миф. Религия без мифа была бы личностным самоутверждением – без всякого выражения, выявления и функционирования личности 67.

Миф может превратиться в догмат, но сам догматом он не является. Догмат есть рефлектированный и абсолютизированный миф, утвержденность вечных истин, производимая в сфере религиозного видения и жизни. Догмат есть рефлектирующая абсолютизация или система теоретического разума, выдвинутая тем или иным религиозным опытом и откровением веры. Догмат начинается с тех пор, как миф выявляет свою разумную необходимость, свою диалектическую обязательность, свою чисто логическую неизбежность и силу. Полная систематика мифа находится в сфере догматического богословия и религиозной философии.

Итак, чтобы миф превратился в догмат надо отделить, отграничить этот миф от всякого другого мифа, говорящего на ту же тему, и утвердить его как единственно истинный и необходимый 68. Миф всегда личностен и историчен, догмат же живет абсолютизацией и логикой. Миф есть непосредственно воспринимаемое личностно-историческое бытие; догмат же всегда есть научно-диалектическая система или принцип.

Итак, миф есть личностное бытие, данное исторически 69.

Но миф не есть историческое событие как таковое. История есть ряд понятых или понимаемых фактов, причинно связанных между собою 70. “Факты истории должны быть, так или иначе, фактами сознания. В истории мы оперируем не с фактами как таковыми, но с той или иной структурой, даваемой при помощи того или иного понимания”. Факты “должны быть обняты какой-то общей концепцией, в них же содержащейся, но не появляющейся из простой их суммы” 71. И в завершение, “история есть некое становление сознания, или предмет какого-нибудь возможного или действительного сознания. История есть сама для себя и объект, и субъект, предмет… своего собственного сознания. История есть самосознание… Она есть творчество сознательно-выразительных фактов, где отдельные вещи входят в общий процесс именно выражением своего самосознания и сознательного существования. …Это есть слово. В слово сознание достигает степени самосознания. …Слово, значит, есть орган самоорганизации личности, форма исторического бытия личности. Вот почему только здесь исторический процесс достигает своей структурной зрелости. Без слова история была бы глуха и нема…