Как это, говорю я, наблюдая за сыном Патимат, очень подвижным мальчиком лет трёх. Он взбирался и скатывался с диванных подушек немыслимое количество раз так, что мои глаза устали на всё это смотреть.

– Как это выдувает? А зачем? Нельзя просто полоскать?

Я представила себе какую-то полуграмотную старуху в чёрном платке и длинном бесформенном платье. Дать ей ребёнка в руки и смотреть, как она склонится к беззащитному трогательному личику? Неприятно стало.

– Да обычным полосканием тут не обойдешься! Такое эти бабки выдувают, что удивляешься, откуда столько всего в горле у ребёнка скапливается.

Патимат качнула головой. Я подумала, что бабка из своего рта что-то выплёвывает предварительно туда помещённое, а бедные родители от радости, что прочистили ребёнку дыхательные пути, платят бабке деньги. Шарлатанство! Но я не стала этого говорить. У местных свои причуды.

Еще мне Патимат посоветовала не покупать так много вещей для детей во избежание того, чтобы те с детства привыкали к излишнему комфорту. Для меня это было спорным решением. Но Патимат свои принципы выстрадала. В доме, где она жила, не было водопровода, и муж, если не забывал, заказывал большие бутылки с водой на дом.

Патимат всё равно приобрела удачный лотерейный билет или вытащила хорошую карту из колоды? Для тех, конечно, кто любит море. Ведь море у Патимат было видно из окна, её мальчишки купались в нём на завтрак, на обед и ужин.

Я уже давно не живу в Дагестане, но я вспоминаю о том море с бесконечной радостью и благоговением. И мне боязно возвратиться туда и увидеть, что море это изменилось, что бьющие волны превратились в жалкие наливные горки, как на чёрном море большую часть лета. Я хочу увидеть Каспий и боюсь увидеть его изменения. И мне придётся вернуться туда. Совсем скоро. Как только мои близнецы будут пристроены.

Всё дело в том, что меня наняли расследовать одно исчезновение и одну смерть. Странно, что выбор пал на меня? Кому могло прийти в голову, что я смогу внести ясность в такое странное и тяжёлое расследование?

Я – гражданский человек, уже давно не юрист, а черт знает что, фотограф, запечатлевающий факт супружеских измен. Ну вот правда, где я и где исчезновение, приправленное убийством?

Но мысленно вернусь туда, где я ещё только вынашиваю детей и думаю, стоит ли мне покупать двухместную коляску или последовать совету Патимат, а именно, купить обычную и укладывать детей «валетиком», чтобы они не привыкали к комфорту?

Коляску двухместную нужно ещё поискать и по цене она неприлично дорогая. Магазинов в Дагестане немало, но местные любят рынки, а я их терпеть не могу. С юности плохие воспоминания о шумных толпах людей, которые ищут дешевле, о наглых продавцах, которые скрывают брак на вещах и стараются продать подороже. Для меня цифра на ценнике гораздо приятнее и понятнее, чем торг на словах. С утра на рынке берут сто рублей, вечером уже вполовину меньше. После первой продажи торговец оглаживает свой прилавок купюрой. Меня тошнит от этого. От нелепых суеверий, которые цветут буйным цветом.

В магазине никому и в голову не придёт подобная мистификация первой продажи. Посмотрела бы я на продавца-консультанта, который кассовым чеком поглаживал бы одежду на вешалке. Хотя не сильно удивлюсь. Мы все придерживаемся примет, просто у каждого они свои, и они так сильно вплетены в общую кайму бытовых привычек, что мы их просто не замечаем. В зеркало смотримся, если пришлось вернуться домой, и дальше бежим по своим делам. Черную кошку увидим, скривимся, но идём дальше. Мы выше этого. Вот только пальцы скрестили зачем-то, когда проходили.