– А ты не учишься, – Серкан прикурил сигарету от догоравшей в руке и, бросив «бычок» на землю, растер ногой. – Тебе явно не хватило взбучки.

– А что же делать? – Эрсин вопросительно смотрел на сослуживцев, ища ответа.

– Оставь это дурное дело, – Серкан сплюнул.

– Как «оставь»? Командир же так безнаказанно всех станет бить сколько хочет, если будем бояться остановить его.

– Кого ты остановишь? Убьют тебя, придурок.

– Есть же закон, – растерянно продолжал Эрсин, – они должны соблюдать права человека.

– Человека, не солдата. Угомонись. Наделаешь бед, что не расхлебаешь, – Серкану начинала надоедать эта наивность.

– Это произвол! Если не наказать зарвавшихся у власти, они будут творить беззаконие…

Серкан с Вулканом озадаченно переглянулись и уставились на парня. Они не могли понять – шутит Эрсин или не в своем уме. Такого пафосного разговора они не слышали никогда в своей жизни. Разве что по телевизору в какой-нибудь передаче…

– Да откуда ты взялся, недоразумение этакое?! Где набрался этой чуши? Открой глаза. Это армия, тут не прощают и не спрашивают. Тут подчиняются и идут наверх.

– Это неправильно.

– Да очнись ты, праведник!..

– Нужно сообщить старшим. Они поставят командира на место, – не унимался борец за справедливость.

– Послушай, ты… – Вулкан не выдержал и схватил за грудки нерадивого товарища, которого им подкинула неразборчивая судьба. – Не посмотрю, что ты блаженный. Своими руками отделаю. Ну-ка, выкинул из головы всю глупость про справедливость и заткнулся!

Он отпустил Эрсина, и тот немного попятился назад.

– Я думал, вы мне товарищи… а вы…

– Если б не мы, тебе бы уже давно еще раз «темную» устроили, – Серкан затоптал окурок и посмотрел на растерянного сослуживца. – Мне надоело твое нытье. Иди куда хочешь. Только больше не жди поддержки! – он зашагал в сторону барака. – Я спать.

Вулкан плюнул под ноги Эрсину и пошел следом.

Парень остался сидеть, обхватив голову руками, и выл от боли и обиды.

В казармах и на ученьях процветала дедовщина. Мальчишки, призванные всего за несколько месяцев до тебя, были командирами и не особенно сдерживали свое сомнительное превосходство.

Серкана это бесило. Командир бригады явно зарывался. Получая свою долю унижения от старшего состава, он с остервенением отыгрывался на новобранцах. Стоять молча, сносить тумаки и затрещины, обладая физическим превосходством, но не имея права ответить и решить вопрос по-мужски… Это просто сводило с ума!

Всего два месяца, а желания находиться в этих казармах значительно поубавилось.

Правда, один раз они с Вулканом тоже отличились.

Одного из новобранцев, работавшего до армии у отца в ателье, иногда вместо учений звали отутюжить офицерскую амуницию. Ну, Серкан с приятелем и выпросили на полчаса примерить командирские кители. И отправились с важным видом прогуляться по базе. Шестьсот человек – кто кого знает? Было весело, когда младший командный состав и новички выстраивались перед ними по стойке «смирно». Один не вытянулся как следует, и Вулкан залепил ему подзатыльник. Однако парнишка был не из трусливых и огрызнулся.

– Молчать! – гаркнул Серкан и тоже треснул наглеца.

Они переоделись и вернули форму, довольные, что потешили себя небольшой отдушиной.

Только не повезло им. Парень, которого они проучили, оказался племянником командира роты. Он пожаловался дяде и опознал их в строю.

Досталось здорово – и за ношение мундира не по уставу, и за подзатыльник. Их неслабо поколотили четверо солдат. Нельзя было ни ответить, ни сопротивляться. За «сдачу» били сильно, и иногда по несколько человек на одного. А у них не было дяди в командном составе. Так что все тело болело минимум неделю…