Я до сих пор не знаю, как точно его описать: интонации Дьявола никогда нельзя было охватить одним словом. Каждое обращение и каждая эмоция скорее служили темой, которую его голос раскрывал целой мелодией, и, чем внимательнее оказывался слушатель, улавливая малейшие намеки, тем больше у него было шансов дойти до конца беседы без потерь.

– Поклон в Подземье – это не столько об уважении, сколько о признании силы. Не хочешь кланяться всем и каждому, сделай так, чтобы сгибались перед тобой.

– Это невозможно, – пробормотала я, отступив на полшага, когда Дан опустился передо мной на корточки. – Мне всего семь, и я – смертная.

– Семь тебе лишь временно, смертность – не причина и не оправдание слабости, – Каратель провел большим пальцем по моей щеке. – Ум и сила – взаимозаменяемы и дополняют друг друга. Власть – это знание слабостей. Не можешь победить силой – обхитри. Не можешь обхитрить – выжидай. А пока выжидаешь – подыгрывай, чтобы самой не оказаться мишенью для чужой хитрости и силы. Однако подыграть ты сможешь, лишь зная правила игры, и этикет Подземья – ее огромная часть.

– Но как научиться силе? Ты можешь щелчком пальца сдвинуть гору! Все бессмертные владеют магией, и у них были сотни лет на то, чтобы отточить мастерство клинка, а я…

– А ты учишься, – прервал меня Дан. – И продолжишь это делать. Ничего не дается сразу, силе невозможно научиться, ее можно только взрастить, преодолевая препятствия. День за днем, шаг за шагом, знание за знанием. – Каратель взял меня за руки и аккуратно прикоснулся к мозолям, оставленным тренировочным мечом. – Видишь? Это доказательство твоих стараний, Хату, без них результата не бывает.

– Но ты… разве ты не родился сильным? – неуверенно предположила я, не веря, что могущественный Каратель когда-то, пусть даже очень и очень давно, учился держать меч или зубрил науки царств.

– Ты еще слишком юна для этого разговора, моя радость, – мягко проговорил Дан после небольшой паузы.

Кажется, тогда это меня задело, но, быть может, просто сорвало покров с другой обиды, проснувшейся сразу с его появлением. Той самой, которую я всегда старалась прятать поглубже и игнорировать как можно дольше. Вежливо кивнув повелителю, я развернулась и направилась к коридору из глициний, ведущему в сады. На возвращение в особняк мне потребуется едва ли не все время до конца урока.

– Могу я поинтересоваться, куда направляется госпожа Хату, столь сурово сведя брови? – поравнялся со мной Дан раньше, чем я прошла по дорожке между качелями и беседкой.

– К управляющей Фагнес, – мне пришлось глубоко вздохнуть, чтобы вставший в горле ком не превратил мой голос во что-то неприятное и дрожащее.

– Быть может, госпожа Хату соизволит обозначить цель своего поспешного визита? Многие справедливо полагают, что в делах управления я могу быть более компетентен, – веселье звенело хрустальными колокольчиками из каждого его слова, и оттого мои руки лишь сильнее сжимались в кулаки, скрываясь в струящихся тканях верхней юбки.

– Мне вдруг подумалось, что появление повелителя, сколь бы приятно и долгожданно оно ни было, отнимает время у моих занятий, – заявила я, игнорируя пощипывание в носу и глазах. – С моей стороны ужасно безрассудно и неблагодарно радоваться освобождению от такого важного урока, когда каждая его минута способна повлиять на благодатную почву моей си…

Я поперхнулась воздухом, натолкнувшись на невидимую преграду, не позволившую мне покинуть тоннель глициний и шагнуть на основную кольцевую дорожку Садов. Горячая рука обхватила плечо, резко разворачивая, и я испуганно сглотнула, увидев лицо Карателя прямо перед собой. Ни следа улыбки, золото в глазах стремительно тускнело и темнело, пальцы обхватили мой подбородок, не дав избежать изучающего взгляда или отвернуться.