Он был другим, не тем, что преследовал Венса ночью. Он бестактно побеспокоил мальчика: тот чувствовал, что за ним неотрывно следят с самого его появления на сцене. Он сумел заинтересовать мальчишку. Между делом блондинчик кинул взгляд в толпу и принялся разыскивать среди людей своего наблюдателя. Чуткая натура Венса подсказывала ему, что это может оказаться для него важным.

Наблюдатель не прятался. Венс быстро его обнаружил. И первое, что он заметил, были потрясающие, просто волшебные по своей красоте глаза. Венс почувствовал, что оступается и просто тонет в их темной глубине. Темно-серые, с желто-зелеными разводами возле самого зрачка, они сочетали в себе еще десятки десятков оттенков от почти черного до золотистого. В первый миг эти глаза показались мальчику открытой книгой, но почти сразу превратились в глубокую черную пропасть. Ничуть не смутившись тому обстоятельству, что их обнаружили, волшебные глаза продолжали следить за каждым движением юного актера.

Встретившись с вызовом, открыто брошенным наглым незнакомцем, Венс почувствовал твердую опору и также нагло и уверенно принялся его изучать. Молодой человек не понравился ему сразу. Высокий красивый статный, с ухоженным и нежным лицом. Аристократ. Богат. Наверняка избалован. Но держится как-то нервно, неуверенно, все время прячет руки, что совсем не вяжется с выражением его восхитительных глаз. Бездна противоречий и тайн почудилась Венсу в этом мужчине. Он не угрожал и не излучал видимой опасности, но мальчик понял: этот человек, так или иначе, вторгнется в его жизнь. К счастью или же к чувству противоположному приведет это вторжение, мальчишке проверять не очень-то хотелось. Он решил, что сделает все, чтобы избежать контактов с незнакомцем, обладающим такими восхитительными волшебными глазами.

* * *

На протяжении всего спектакля Джулиан Винтер и Венс сверлили друг друга упрямыми оценивающими взглядами. Дик украдкой поглядывал на своего друга, но не осмеливался заводить с ним разговор. Он был уверен, что сможет вдоволь наговориться с ним и после представления. Черный колдун прекрасно видел, что юный актер играет намного хуже, чем вчера, и все равно, это не могло скрыть природной гибкости и ловкости его быстрых движений. Им можно было любоваться и любоваться. Чем Дик и занимался. Что-то в этом мальчике продолжало притягивать и восхищать его, выделять среди других. И Ричард Спенсер не противился этому чувству, так как умел ценить и замечать возможности юности.

Занятым каждый своими мыслями и наблюдениями колдунам показалось, что пьеса завершилась очень быстро. Они очнулись и заметили рядом присутствие друг друга только когда смолкли последние хлопки зрителей. Не сговариваясь, они покинули ряды публики и остановились в стороне, под деревьями.

– Ну что, убедился? Мальчишка дорогого стоит, – с улыбкой проронил Дик, внимательно следя за выражением лица Винтера.

– Ты был прав. Он – именно тот, кто мне нужен! – восторженно выдохнул Джулиан, все еще пытаясь прийти в себя.

– Скажи мне, чем же он так тебя поразил? Что особенного ты нашел в нем? – хитрость закралась в чуть дрогнувший от природного лукавства голос Дика.

– Я… не знаю, – Джулиан отметил этот факт неожиданно для самого себя, как бы невзначай, и с таким удивлением посмотрел на друга, что тот не смог удержаться от улыбки. – Это был тот самый случай, которого я так долго ждал. Мальчишка мгновенно западает в душу. Но чем именно он так меня задел я, пожалуй, не могу сказать. И все-таки он мне подходит. Я должен поговорить на его счет с хозяином балаганчика.