– Двадцать лет жизни человека и кусок бумаги? Нет. А вот двадцать лет жизни и владение родником, дарующем тебе власть над чужими жизнями, – да.

– Ну вот на кой он подобрал карту, так ещё и решил пойти на обозначенное место?

– Хватит бичевать себя, ты не виноват, и не одному тебе сейчас плохо. Пиру хуже. Только глянь на него, как размяк бедняга.

– Да, сколько сил он угробил на воспитание этого озорника – и всё напрасно. Касперу повезло с братом, а вот Пиру…

– Братьев не выбирают. Не стоит жалеть о невозможном – просто живи с тем, что дано.

– И что бы ты сделал в подобной ситуации? – Рë взглянул в миндальные глаза Мо.

– Уповал бы на Бога. Надеялся бы на то, что найдётся какая-нибудь вещица, способная подтвердить его невиновность.

– То есть отчаялся бы?

– В смысле? – удивился Мо.

– В Бога начинают верить тогда, когда человеку уже не на кого уповать – даже на себя самого. То есть ты бы отчаялся, перестал что-то делать, пытаться что-то изменить. Разве не так?

– В таком ключе я не думал.

– А стоило бы. Всё зависит от нас самих, и если что-то идёт не так – значит, ты стараешься недостаточно.

– И что же ты собираешься делать?

– Подставлять свою голову на отсечение – глупо. Так? В таком случае нужно для начала ощупать почву. Нужно будет проведать Каспера, пока это возможно. Когда там должно быть исполнение наказания?

– Завтра. Где-то в полдень.

– Тогда с утра пораньше сходим к нему.

– Эх, ладно. Может с этого что-то да выйдет.

– Да какого… Гх. Ещё один казус.

– Это мягко сказано, – проворчал Рë. – На неделю наказали. Это ж надо. Сами не организованны, потому и творят беспредел.

– Ладно пойдём тогда вдвоём. Дию вечером проведаем. Надо будет к старику Гарно зайти, рассказать о случившемся, может, подскажет чего, и угощение для нее возьмем.

Они направились к камерам временного содержания, расположенным в западной части города, на пятом внешнем кольце. Пересекли верхний рынок, спустились вниз через главную арку этажа и очутились на шестом кольце. Шестое кольцо зовётся ремесленным. Здесь как раз-таки и производят весь инвентарь для работ в шахтах. Также здесь производят столы, стулья, шифоньеры, трельяжи и прочую домашнюю утварь. Для обитателей седьмого и пятого колец – это рай, а для обитателей остальных колец – наказание, каторга, низкорослая работа, хоть они и пользуются произведёнными здесь вещами ежедневно.

Шестое кольцо слегка приплюснуто и скорее походит на эллипс. Во многих его стенах есть ниши и выпуклости, в которых расположены горны, плавильни и токарные станки, огороженные металлическими завесами.

– Кла-а-а-сс, – протянул удивлённым тоном Мо. Он всегда интересовался производством чего-то, сооружал в свободное время простенькие механизмы и хотел когда-нибудь работать в ремесленном секторе.

Мо шёл, оглядывая всё вокруг, пытаясь испепелить взглядом вокруг лежащие постройки и механизмы. Лицо его не выдавало, но внутри него был шторм разыгравшихся эмоций.

Впереди показалась толпа людей. Рë и Мо приблизились и тут же услышали какую-то ругань.

– Что ты натворил, недомерок? – прозвучало из эпицентра гвалта.

Они протиснулись через толпу и увидели, как в центре стояло несколько людей, разодетых в шёлковые фраки, темно-зеленого цвета. А прямо перед ними стоял мужчина с густой рыжей бородой, носивший холщовую рубаху с украшавшей её эмблемой скрещенных молота, иглы и нити.

– Глянь, – сказал Рë, – кажись, творец.

– А эти во фраках вроде как с третьего кольца.

– Опять устроили концерт из-за того, что им что-то было не по нраву?

– Нет. Всё гораздо проще, – заговорил рядом стоящий мужчина. – Они вроде как хотели сделать заказ, но Гелбер отказал им, так как перед ними ещё очередь из тринадцати человек.