«Ты бы на их лица посмотрело, когда они наши деньги у него найдут, – проворчал Серега, пытаясь устроиться на ботве, – столько усилий! Драка! Труп! На мне висит, между прочим! А деньги поделит дежурная часть».
«Да не нашел Леха наши деньги, – вздохнуло кольцо, – где-то она их спрятала. Дом бы обшарить хорошенько…».
«Я туда не пойду», – отрезал Попов.
«Я и не прошу. Поспи, хозяин. Завтра ногами много ходить придется».
«Да как тут заснешь?! – возмутился Серега, – Мальчики кровавые в глазах! Своими руками человека убил!»
«Началось, – скривилось кольцо, – еще и классику цитируем! Тоже мне, душегуб нашелся. Ванька Каин и Джек Потрошитель в одном лице! Мальчики кровавые у него, понимашь… Убийство на войне – не преступление».
«На какой войне?»
«Обычной. Весь мир против нас, хозяин. Бой был честным. Нас двое, их – восемь, не считая тетю Зою. Трус убегал с поля боя, ты его убил. Все правильно. Гордиться надо, хозяин, без всякой рефлексии. Ты теперь настоящий воин!»
«С точки зрения Уголовного кодекса, я не воин, а преступник, – покачал головой Попов, – и, если честно, мне очень жаль парня. Можешь считать меня слюнтяем и тряпкой. А матери его каково, а?»
«Он о матери должен был подумать, когда кастет с собой брал, – хмыкнуло кольцо, – и о твоей матери он не заботился, когда в висок целился. Он тебя убить хотел. Не получилось. Ты оказался быстрее, сильнее и удачливее. Вот и все».
«Быстрее, – вздохнул Серега, – с твоей помощью, да?»
«Не важно, – отрезало кольцо, – он тоже на кастет рассчитывал. И вообще, я предлагаю сеанс психотерапии, посвященный снятию боевого стресса, считать законченным. Спи, хозяин!»
Попов хотел возразить, но магия кольца сработала моментально – голова упала на сложенные руки.
8 мая 1992 года
Сновидений не было. Серега закрыл глаза словно на минуту, но, когда открыл – ночь уже была на исходе. Над огородом плыли лохмы холодного тумана, оставляя мелкие капельки воды на ветках смородины. Из серого сумрака постепенно проступали контуры домов, скелеты деревьев и неровные зубчатые линии заборов. Куртка и джинсы пропитались влагой, потяжелели, но холода Попов не чувствовал.
«С добрым утром, хозяин! – Сереге показалось, что кольцо зевнуло, – Как спалось?»
«Как убитому», – потянулся Попов.
«А я тут дважды отличилось, – похвастался артефакт, – сначала людям глаза отвело, а потом – и нюх собаке».
«Все-таки искали?» – запоздало испугался Серега.
«Искали, – подтвердило кольцо, – но, в огороде без энтузиазма, больше для порядка. В доме и сейчас засада, так что без резких движений. Аккуратненько, на четвереньках, вон к тому участку забора».
«Куда пойдем-то? На вокзал?»
«Не проснулся еще? – поинтересовалось кольцо, – Соображалку отлежал? Виталик уже твой фотопортрет наверняка накидал, сам же говорил. А всем сразу я глаза отвести не смогу. Так что, топаем в лес. И по сопочкам, по сопочкам… как там у вас в песне? По диким степям Забайкалья!»
«На Урал? За год дойдем?»
«Точно, отлежал мозги, – констатировало кольцо, – сядем где-нибудь подальше на проходящий поезд».
«По поездам тоже наряды милицейские ходят», – не согласился Попов.
«Одному наряду я глаза замылю, – успокоил артефакт, – не переживай».
«Ладно», – руки и ноги спросонья слушались с трудом, но все же Попов сумел добраться до забора, не потревожив соседских собак.
«Как теперь? Через верх? Вдруг заметят?»
«Через верх – не вариант, – согласилось кольцо, – видишь, гвоздь торчит? Вытягивай!»
«Напомни, в какой карман я гвоздодер засунул?»
«Пальцами! – зашипело кольцо, – Пальцами тяни!»
«Сотку»?
«Да какая разница? Я – с тобой! Тяни!»