- Иду!

Если вчера Сыч не видел меня в халате и растрепанной, то сегодня мог оценить со всех сторон.

- Что у вас стряслось? – вопросила я, выбежав в прихожую, и застыла, глядя на изможденное лицо. Бледный, с обострившимся носом, резко обозначившимися складками у рта, что прибавили лет десять к уже имеющимся годам, он держался за косяк двери и чуть ли не хрипел на каждый вздох.

- Спину протянуло, - буркнул Сыч и сделал шаг по направлению к гостиной. – Мать твою! – выдал он, зацепив ногой тумбу, и попросил: - Аптечку принеси.

- А где?..

- В кухне или ванной… Там должен быть гель.

Гель действительно нашелся, сразу четыре тюбика с названиями, в которых я не разбиралась. Пришлось лезть в интернет за инструкциями, потому что на вопрос «Какой именно тюбик?» Сыч затруднялся ответить. Аптечку собирал не он. Что ж, в процессе поиска подходящего состава я решила отвлечь несчастного беседой:

- И когда у вас спину прихватило?

- Три часа назад, – порадовал он, с трудом снимая пиджак. - Я бы терпел, но совещание, мать его…

- Вы идиот? – я действительно спросила именно так как спросила и не убоялась тяжелого взгляда собеседника, который со стонами ложился на диван. - Могли бы сказать, что вам плохо. Секретаря послать в аптеку, вызвать скорую, в конце-то концов.

- Нельзя.

Чавось?

Мой недоуменный вопрос, видимо, отразился на лице, именно поэтому мне раздраженно пояснили:

- Нельзя жаловаться, нельзя показывать слабину, нельзя отправлять помощницу в аптеку. Я бы потерял лицо.

Я сделала глубокий вдох и весьма продолжительный выдох. Что ж, если он желает помучиться, пусть мучается всласть. Не двигаясь с места, проследила за тем, как вольный мученик устраивается горизонтально, то бишь вначале сел, затем завалился на бок, вытянул ноги, а после с шипением перевернулся на живот.

- И как вы объяснили свой побег?

- Твоим звонком. Учитывая, как я скривился, все решили, что ты меня заездила.

- М-да... Надеюсь, мне не придется как-либо доказывать повышенное либидо.

- Точно не сейчас, - глухо ответил не теряющий лица бизнесмен и поторопил сквозь зубы: - Ты нашла?

- Да.

- Намажешь?

- Через одежду это будет затруднительно…

Я подхватила нужный тюбик из аптечки, подошла к дивану. А там ни движения, ни звука. Тишина.

- Я не смогу перевернуться, - со всей серьезностью вдруг выдал Сыч и ткнулся лбом в обшивку. – Блин!

Все-таки сопереживание хорошая штука. Сразу вспомнилось, как я обратилась за помощью к похитителям, потом краснела и оправдывала себя острой нуждой.

- Приподняться сумеете?

Он попытался, взвыл и рухнул назад.

- А повернуться на бок?

С поворотом Сыч справился легче, плюс я помогла, ухватив за шлейку брюк. Расстегивать ремень под тяжелые выдохи и почти что стоны было весело, выуживать рубашку и футболку из брюк – эротично.

- Чему ты улыбаешься? – прошипел сквозь зубы мой невольный пациент.

- Ну, еще ни один красавец не ждал моих прикосновений так, как вы, - поделилась я смешинкой и скомандовала: - Теперь ложимся на живот.

Да, работа медсестры – нелегкий труд. Вначале мне попеняли за холодные пальцы, затем проинструктировали сколько горошин геля на кожу нанести, а после путанно взялись объяснять, где именно болит. Пришлось долго дышать на руки, затем щупать мужскую спину, а под конец плюнуть на объяснения и тонким слоем намазать все в области поясницы.

- О-о-о, - раздалось с дивана, и Сыч затих.

Я бы оставила его так, но память о том, как мама заботилась о суставах папы, не позволила отбыть восвояси. Все-таки поясницу нужно накрыть, и лучше чем-то теплым. А как это сделать, если на коже гель? Я сбегала на кухню, вернула тюбик в аптечку и прихватила кое-что с собой.