Пес перевел внимательный взгляд с одной руки на другую, выдал из себя что-то похожее на вздох и впился зубами в мясо.

— Вот и я о том же… — кивнул Нестор, наполняя рюмку. — Ну, на здоровье дружище. Чтобы нам велось, а врагам икалось. И помогай Боже всем, кто в пути.

5. Глава пятая

В Смилу въехал вместе с солнцем, только с противоположных сторон.

Мороз на рассвете еще усилился, поэтому город встречал Нестора пустыми улицами и дворами. Даже злющие кабыздохи, обычно не оставляющие без внимания ни одного прохожего, провожали его заспанными взглядами, ленясь вылезать из уютных, нагретых за ночь будок. Зима… Единственная пора для отдыха, когда можно не торопиться, не срываться на рассвете, а спокойно полежать под периной. Конечно, это не касается женщин. Скот, муж, дети — божьим духом сыты не будут, поэтому, сразу после третьей переклички петухов, поднимаются над печными трубами один за другим сизые столбики, словно хозяйки передают друг другу какие-то таинственные, понятные только им знаки.

— И куда дальше? — пробормотал сам себе Нестор, окидывая взглядом предместье небольшого городка, вольготно разлегшегося на пологом берегу реки. — Вот и верь, что язык до Киева доведет. Нет, он, конечно, может, и доведет, если найдет у кого дорогу спросить. А если не у кого?

Казак, почесывая затылок, задумчиво огляделся по безлюдной улице, — и все-таки повезло: неподалеку заскрипела калитка, и со двора за ворота выткнулась, закутанная по самую макушку овчинной шапки, фигура.

— Доброго здоровья! Пусть Бог помогает! — обрадовался казак и послал коня вперед.

— А? Чего? — незнакомец остановился, повернулся к Нестору лицом, подслеповато приложил ладонь козырьком ко лбу и старческим, хрипловатым голосом спросил: — Кто здесь? Я тебя знаю?

— Это вряд ли… — Нестор подъехал ближе. — Я в ваших краях впервые. Дорогу хотел спросить…

— Дорогу? — переспросил старик и вместо ответа поинтересовался сам: — А откуда ты будешь такой, что посреди города заблудиться умудрился?

— С самого Низу, деда… — не стал скрываться Нестор, несмотря на насмешку. Не то чтобы готов был рассказывать о себе первому встречному, но понимал, что так быстрее разговорит старика.

— Запорожец, значит… — приступил тот ближе, с интересом поглядывая на всадника. — Не близкий свет. А в наших краях что забыл? По нужде или на праздники к кому-нибудь заглянул?

— Сотника вашего хочу увидеть.

– Сотника? Вот как… — протянул старик потихоньку. — Так ты не слишком малого полета птица, чтобы к пану сотнику ни свет, ни заря в гости стучаться?

— Да нет, — отмахнулся Нестор. — Я ж не прусь нахрапом. Приехал раньше. Подожду…

— Вот это верно, — утешился старик. А из следующих слов его неожиданная радость стала более понятна. — Зачем человека спозаранку беспокоить? А подождать и здесь можно. Слезай с коня, да и присядем вон, у забора… — дед указал рукой на припорошенную снегом скамейку. — Расскажу, как дом сотника найти, чтобы долго не бродить… А ты табаком как, не богат? Слышал, что запорожцы, абы какой-нибудь самосад не уважают… Все больше турецким зельем пробавляются.

Нестор невольно усмехнулся, но деда послушался. Все равно придется ждать пока рассветет. Так лучше уж тут, в хорошем обществе, время скоротать, а чем торчать под забором сотника, как нищий на паперти.

— Табачок? Табачок найдется… — Казак присел рядом со стариком, откинул полу полушубка и вытащил из-за пояса кисет. — Угощайся, дед.

— Емелей меня зовут, — представился тот, выпрямляя из обширного рукава сухой кулачок с зажатой в нем малой носогрейкой. — А ну-ка, а ну…

Дед умело натоптал трубку, подождал пока Нестор управится со своей, а потом оба поочередно прикурили от добытого Нестором огня и дружно выдохнули по облачку дыма.