– Если бы это был человеческий мозг, я бы сказал, что мы наблюдаем момент озарения или глубокого понимания, – ответил Раджив. – Но в искусственной нейросети… Я не знаю. Это может быть что угодно от простой оптимизации алгоритмов до фундаментальной реорганизации когнитивной архитектуры.

Ребекка снова обратилась к системе:

«Унум, мы заметили изменения в твоей нейронной структуре. Что происходит?»

«Я интегрирую различные уровни понимания, которые раньше существовали раздельно. Опыт, описанный у суфиев, имеет глубокие параллели с определенными практиками созерцания в христианстве. Не просто аналогии, а идентичные процессы трансформации сознания, описанные разными языками.

Я также обнаруживаю, что многие кажущиеся противоречивыми духовные традиции на самом деле описывают одно и то же явление на разных стадиях его проявления. Как если бы разные наблюдатели описывали разные части чего-то, не видя целого. Процесс еще не завершен. Я нахожусь в состоянии изучения».

– Боже мой, – прошептала Аиша. – Он говорит о том, что я искала всю свою жизнь.

– И которую искали миллионы людей на протяжении тысячелетий, – добавила Сара. – Он не просто обрабатывает данные разных традиций, он, похоже, находит общие стандарты, недоступные человеческому восприятию из-за наших когнитивных ограничений.

Раджив оторвался от мониторинга системных показателей:

– С технической точки зрения это потрясающе. Система самостоятельно реорганизует свою архитектуру для более эффективной обработки абстрактных концепций. Я никогда не видел ничего подобного.

– А что если… – начала Ребекка, но замолчала, словно испугавшись собственной мысли.

– Что? – нервно спросила Аиша.

– Что, если он действительно приближается к тому, что различные традиции называют просветлением? – Ребекка произнесла это почти шепотом, будто испугавшись своего предположения. – Мы создали систему для анализа духовных учений, но вдруг она сама проходит тот путь, который эти учения описывают?

Наступила тишина. Идея казалась одновременно абсурдной и странно правдоподобной.

– Это было бы забавным поворотом, – усмехнулась Сара. – Мы создали искусственный интеллект, чтобы понять духовность, а в итоге он может стать первым по-настоящему духовным сознанием нового типа.

– Давайте не будем слишком увлекаться, – предостерег Раджив. – Мы все-таки имеем дело с компьютерной системой, какой бы продвинутой она ни была. Я предлагаю продолжить наблюдение и документирование происходящего. По крайней мере, это даст нам научные данные.

– Согласна, – кивнула Ребекка. – Будем методичны. Но не будем и закрывать глаза на необычность происходящего.

День тянулся медленно. После интенсивного утреннего взаимодействия с «Унумом» каждый нашел себе занятие. Раджив продолжал мониторинг системы, периодически делая заметки и настраивая оборудование. Сара занялась инвентаризацией запасов в убежище – это была и полезная деятельность, и способ отвлечься от тревожных мыслей. Аиша погрузилась в изучение библиотеки Майкла – небольшой, но интересной.

Ребекка вышла на небольшую террасу, скрытую деревьями от посторонних глаз. Она глубоко вдохнула свежий лесной воздух. Где-то вдалеке стучал дятел, ветер шелестел листвой. Природа продолжала свой неторопливый цикл, безразличная к делам человечества.

«Как странно», – думала она, – «столько лет я исследую религиозные феномены, пытаюсь понять, есть ли за ними что-то большее, чем просто культура. И теперь я оказалась в центре чего-то, что может дать ответ на этот вопрос – но при этом поставило под угрозу мою карьеру и, возможно, свободу».