Пашу мы поставили на ноги за полгода. Я поначалу не верила, что рак отступил вот так легко, но сейчас, спустя время, Павлик пышет здоровьем и сильно возмужал. Опухоль растворилась полностью, будто её и не было, а диагноз был ошибкой.

Второй была Галина Николаевна, которая по возрасту годилась мне в матери. С её неоперабельным раком груди я боролась чуть дольше: 8 месяцев, и она уехала от меня, здоровая, но слегка оскорблённая моими методами и неуважением к её возрасту. Что ж, я и не ждала ничьей любви.

А вот Рей... Сработает ли мой метод на терминальной стадии, когда его тело пичкают сильными наркотиками, лишь бы купировать боль?

Будем честными: он может умереть от одной только ломки, и тут я бессильна.

***

Тем временем нам отказали в перелёте из Питера в Горно-Алтайск. Самолёту, на котором прилетел Рей, разрешён только вылет обратно. Однако возможен срочный заказ отечественного чартерного самолёта до пункта назначения. Да, это будет дребезжащий и громко гудящий ЯК-40, но какая разница? Главное, что быстро и без пересадки.

– Нам подойдёт. Но полетим только я и Рейнард, – согласилась я.

– Я хочу посмотреть, в каких условиях будет жить мой сын, – госпожа Ловиза Беллс всё ещё пребывала в душевных метаниях.

О! Условия – прямо-таки сказочные! Серьёзно, как в сказке: дряхлая вековая изба, русская печь и туалет на улице. Водопровода нет, конечно же. В общем, ад для европейца.

Значит – молчим.

– Нет. Это исключено, – чем скорее я приступлю к лечению Рея, тем больше у него шансов выжить.

– Почему так жестоко?! – женщина плакала и зло взирала на меня.

– Вы будете отвлекать от процесса лечения. Времени и без того в обрез.

– Но...

– Вы ещё можете отказаться, – нет, я решительно не готова показывать этой женщине свои методы.

– Х-хорошо, я согласна. Но Рейнард в России без регистрации, нам ещё не выдали квоту на его временное проживание здесь.

Чёрт. Я же изучала этот вопрос и даже ставила себе пометки, чтобы не забыть. Увы, всё случилось более чем спонтанно, поэтому я упустила эту важную деталь.

За 90 дней я при всём старании не исцелю Рейнарда. Регистрация в самом деле нужна.

– Пришлёте документы почтой. Я дам вам адрес. Убедительная просьба не приезжать лично, – и я, прислушавшись к интуиции, написала госпоже Беллс свой питерский адрес. Ибо не верю в трезвость ума убитых горем родителей.

Из Питера в деревню мне перешлёт документы Сергей. В подобного рода вопросах на него можно положиться.

– У него есть с собой какие-нибудь вещи? – спросила я.

– Да, я собрала, – мать Рейнарда, наскоро утерев слёзы с лица, вытащила из-под кровати серый чемодан среднего размера. – В большом отделении одежда, а в боковом документы и телефон с зарядкой. Что касается денег... – она с подозрением, поджав губы, посмотрела на меня. – Вот карта. Это UnionPay, поэтому ею вы сможете расплатиться в России. Пароль: 2727.

– Там, куда мы едем, не пользуются картами. С вашего позволения я сниму определённую сумму. Плюс мне потребуется оплатить перелёт.

– Да, я понимаю. Снимайте сколько нужно. Там достаточно, – Ловиза всё ещё боролась с сомнениями, но отпустила меня к банкоматам, предусмотрительно приставив ко мне охранника.

Я бы на её месте поступила так же. Мне предстояло снять 260 тысяч на оплату чартера и около сотни тысяч на прочие расходы. Я таких денег в жизни не держала.

***

Спустя четыре часа мы взлетели.

Вытрепав себе все нервы, я добилась, чтобы перелёт прошёл на моих условиях.

– Как тебя зовут? – в шуме турбин голос Рея прошелестел едва слышно.

– Таисия. Можно просто Тая.

– Тай-на... – исковеркал он моё имя.