В полете дирижабля «Норвегия» Италия тоже принимала участие, но не была главным действующим лицом. Наша внешняя политика (в широком смысле) все еще шла по пути, намеченному Дино Гранди[5], предписанному договором 1915 года с Великобританией и Францией. Конечно, все мы знаем, что перемены не происходят за один день, и даже за один год, но 1928 год можно считать поворотным моментом в сторону внешней политики Муссолини – агрессивной и инновационной. В рамки которой идеально вписываются политические и организационные мероприятия в поддержку исключительно итальянского проекта. В последующие годы в стране постепенно установится «дипломатическое двоевластие» Гранди и Муссолини, впоследствии сменившееся универсализмом и фашистским интернационализмом. Наступит время принятия все более независимых и неожиданных решений, начнется новый период научных экспедиций в отдаленные регионы, которым предшествовали экспедиции Туччи[6] в Тибет в 1933 и 1936 годах.

Экспедиция «Норвегии» прошла успешно, и этим воспользовался Муссолини, отправив Нобиле и его экипаж в триумфальное путешествие в США, где они выступали перед итальянцами-эмигрантами. (Есть мнение, что эта демонстрация победы итальянской инженерии еще больше оттолкнула Амундсена, усугубив и без того наметившийся конфликт амбиций с Нобиле. – Ред.). Затем последовало возвращение в Италию: народ с восторженными криками выстроился в две шеренги в Неаполе, а потом в Риме. На этих встречах присутствовал дуче, за ними последовали бесконечные официальные церемонии. В приветственной речи в Сенате 18 мая 1926 года Муссолини сказал, что правительство ставит «на повестку дня Нации полковника Умберто Нобиле, изобретателя, конструктора, командира воздушного корабля… который добился новой неоспоримой победы отечественной аэронавтики, нашего знамени». За этим последовало вручение Нобиле военного ордена Савойи, приемы в Капитолии и в Географическом Обществе, конференция в Пизе, на которой присутствовал король, а также народные чествования в разных городах Италии. Фашизм делает из Нобиле, как пишет одна оппозиционная газета, «некий образец фашизма». 15 сентября 1926 года на церемонии в Палаццо Видони, в присутствии Муссолини[7], в возрасте 41 года Умберто Нобиле удостоился генеральского чина и билета Национальной фашистской партии.

Сиколо поднял свой дирижабль на правильную высоту. В результате мы получили новую интерпретацию фигуры Нобиле, выступающую за пределы всякой агиографии, без риторики, но и без прямолинейности. По сути, у него получился человек своего времени, того идеологического века, что обусловил и подчинил Нобиле, в тот момент, когда сам герой полагал, что это он своей независимой натурой подчиняет его и побеждает.

Неслучайно автор назвал главу, посвященную двадцатилетию между 1923 и 1943 годами, «Фашист». Умберто Нобиле – фашист, но в каком смысле? Разумеется, он не член боевой фашистской организации, не состоит в рядах чернорубашечников, освященной и милитаризованной опоры новой политики фашизма. Но, с другой стороны, он пропитывается ценностями, нормами и мифами фашистской идеологии, особым образом отождествляя себя с фигурой дуче. Мифами, которые все двадцать лет оставались незыблемыми. Даже в самые мрачные моменты уныния и изгнания.

Мужественный и смелый, героический и отважный, презирающий опасности рискованных операций, полностью соответствующий этой идеологии, Нобиле знал, как пользоваться своим успехом – козырем в ожесточенном столкновении группировок авиации. Это обеспечило ему блестящую карьеру, еще больше врагов и завистников, но зато и почетное место в фашистском пантеоне.