– Правда? – изумился я.

– Совершенно серьезно, – снова прищурилась она. – Держись подальше от борта.

В полной противоположности с тем, чем наш с Яарой роман закончился, начинался он вполне обыденно: сэндвич с тунцом, стакан апельсинового сока и мы, валяющиеся, раскинув ноги и руки.

За три месяца до нашей первой встречи моя бабушка, входящая в число ведущих преподавателей старейшего израильского вуза Технион, удостоилась чести попасть в число двухсот человек, которые должны были испробовать на себе новое изобретение под названием «интернет», что она прокомментировала лишь одной короткой фразой на румынском, означавшей «Оставьте меня в покое».

Румынского в Технионе никто не знал, но как-то все поняли, что бабушка просит отстать от нее, и это удовольствие досталось моей матери. А поскольку она, будучи человеком идеальным и ведущим правильный образ жизни, предпочитает избегать любых удовольствий, игрушка досталась мне.

Декла в это время служила в армии, Дану еще не исполнилось и десяти, а родителей моих вернувшийся из Техниона компьютер со встроенным модемом совершенно не заинтересовал. По вечерам я считал секунды, остающиеся до десяти часов, когда в силу вступал удешевленный тариф, а потом, после долгих изматывающих переговоров между отцом и матерью (когда она говорила, что лучше уж сидеть перед экраном, чем якшаться с бандитами, а он никак не мог взять в толк, с какими такими бандитами я могу якшаться), она разрешала мне включить компьютер.

Когда же щелчки и жужжание, издаваемые модемом, свидетельствовали о том, что соединение произошло, я снова и снова убеждался, что этот так называемый интернет представляет собой безлюдную пустыню.

Каждый день я заглядывал в свой почтовый ящик лишь затем, чтобы убедиться: он пуст. У кого, спрашивается, была в то время электронная почта? А при попытке войти в браузер, который запускался в лучшем случае с третьей попытки, и присоединиться к «всемирной паутине», на экране появлялось улыбающееся лицо Билла Гейтса, задающего все тот же вопрос: «Куда пойдем сегодня?», на который я неизменно сам себе отвечал: «Понятия не имею».

Нет, нельзя сказать, чтобы от интернета не было совсем уж никакой пользы. За несколько месяцев я увидел семь фотографий голых женщин: три Кристины Эплгейт, три Памелы Андерсон, и еще одну, оказавшуюся вирусом, вырубившим компьютер на целых две недели. А еще посмотрел двадцатисекундный ролик о Диснейленде, на скачивание которого ушел один час сорок семь минут, и поболтал в чате с Иланой Даян (или с кем-то, представившимся Иланой Даян).

И вот однажды Рои Нанас, компьютерный энтузиаст, имени которого не знал, наверное, никто, кроме меня, представил в своей передаче революционное изобретение израильских разработчиков – мессенджер ICQ, завершив передачу словами: «Вы можете скачать эту программу бесплатно, пользуясь ссылкой, которую сейчас увидите на экране».

Как же заметался я тогда по всей квартире в поисках ручки и клочка бумаги, чтобы записать заветную ссылку!

Настучав ее дрожащими руками на клавиатуре, я скачал программу и зарегистрировался только для того, чтобы понять, что ICQ представляет собой не менее безлюдную пустыню, чем интернет в целом.

Единственными, у кого в нашем районе имелся интернет (кроме нас, разумеется), были соседи из дома напротив. Их дочь Яара – в то время я думал, что ее зовут Яала, – училась не в моей школе, так что, встречаясь, мы вежливо кивали друг другу, переходя разделяющую наши дома улицу.

Тот факт, что мама Яары работала в Технионе и знала мою бабушку, оставлял надежду на то, что вскоре я смогу познакомиться не только с Иланой Даян, но когда в один прекрасный день на экране появилось: «Ну и чем ты занимаешься, приятель?», я поначалу не поверил, что вопрос пришел именно от Яары.