– Может, чаю, Любаш?

Фарфор звонко залязгал по мраморной столешнице. Виктория толкнула к свободному стулу рядом с Тутанковым чайную пару. Принесла с буфета чайник. И стала наливать.

Я села рядом с Ильёй. Улыбнулась ему. Но мне было неуютно. Даже воздух вокруг был каким-то тяжёлым. И тишина.

– Будешь пирог, Любаш? – Тори взяла нож и указала кончиком на пышную шарлотку. С сахарной пудрой.

– Спасибо. Я не хочу.

– Уже где-то пообедала? – улыбнулась она ртом, накрашенным розовой помадой.

Тутанков метнул строгий взгляд. А потом уставился на мой профиль. Я снова начала дрожать под одеждой. А потом вздрогнула. От звука открывающейся двери.

В столовую зашёл водитель. Дмитрий. Я застыла с чашкой. Не успела даже поднести её к губам.

Поняла, что всё…

Очная ставка.

– Здравствуйте, Илья Константинович. – голос водителя был как всегда спокойным и уверенным.

– Привет. – кивнул Тутанков. – Почему задержались на час? Что-то с машиной?

Илья откинулся на стуле. Закинул ногу на ногу. Сложил крепкие ладони замком и внимательно посмотрел на водителя.

– С машиной все в порядке. – ответил Дмитрий.

А я смело перебила его.

– Это я захотела пирожное и попросила Диму заехать в кондитерскую…– и сделала глоток чая.

Тутанков кивнул глазами.

– А не скучно было одной есть пирожные, Любаш? – Вика опустилась на стул. С тарелкой пирога. Для себя.

– Мне никогда с собой не скучно. – передразнила её я.

– Дим, Люба действительно была одна? – Тутанков чётко произнес каждое слово, будто предупреждая хорошенько подумать над ответом.

Я начала вжиматься в стул. Дмитрий молчал и опустил голову.

– Ты уволен. – спокойно ответил Тутанков.

Водитель бесшумно развернулся и вышел.

А внутри меня закипело возмущение!

И гаденькое чувство.

Что это из-за МЕНЯ!!

Делай же что-нибудь, Люба!!

Я резко повернулась всем телом на Тутанкова. В глазах стояли слезы.

– Он не причем! – дрожащими губами произнесла я.

– А кто при чем? – Тутанков пылал внутри. Я чувствовала кожей его кипящую внутри кровь.

– Я причем! – набралась храбрости я и с выховом посмотрела ему прямо в глаза.

– Вика, включи! – скомандовал Тутанков.

Она тыкнула красным ноготком куда-то в экран. И из динамика полилась музыка. А затем текст.

Текст.

Моего.

Ролика.

С рекламой Питерского автосалона Сониных.

Я сидела и молча смотрела в стену.

– Красиво. И что-то напоминает…Да, Линдеман?! – постучал пальцами по столу Тутанков.

– Конечно, напоминает. Ведь ты сам презентовал мой ролик в Стамбуле. – тихо сказала я.

– Скажи еще, что я Мишеньке тебя презентовал! – он схватил меня за горло.

Поднял со стула.

Потащил вверх.

И вжал в стол.

Держал так крепко.

Что невозможно было сглотнуть!

Я замотала головой и пролепетала:

– Нет, не ты презентовал! Она! – и указала глазами на Тори.– Она рвзве тебе не рассказала?…

Тутанков ослабил хватку.

– Не рассказала – что?! – прорычал он.

– Что она познакомила меня с Сониным. Они заодно!

– Ты что несешь? Охуела? – Вика вскочила со стула.

– Я сразу это поняла. И сегодня встретилась с Мишей. Сказать ему, что все знаю! – продолжала я.

Я блефовала.

Врала.

Тряслась до ужаса! Но терять было нечего. Он бы придушил!

Татунков отпустил меня. Я тяжело упала на столешницу.

– Илья! Она врет! Я никогда не была с Сониными заодно! Я твой верный солдат!

Вика была напугана до истерики. У неё бегал взгляд. И на секунду мне показалось, что я – попала! Угадала! Неужели, они с Сониным?!!! Я вытаращила на неё глаза. Илья схватил Тори за плечо и потащил куда-то. За собой. По коридору. В комнату. И громко хлопнул дверью.

Я слышала, как полетело что-то. Какая-то мебель.

И крик.

Истошный.

Женский.

А вдруг он сейчас её убьет?!