– Мммм. А кровь тогда…Где? – он говорит так строго, что я начинаю чувствовать себя виноватой.

Пожимаю плечами неуверенно.

– Тебе так важно это? Чтобы была кровь?

– Нет, Люб. Мне важно, чтобы меня не наебывали. И говорили правду. Тем более женщины, которых я подпускаю к себе совсем близко. Я не хочу сомневаться. Сомнение плодит недоверие.

– У меня не было никого до тебя! – я чуть не плачу, нос щиплет, подступает к глазам. – Наверное, так бывает.

– Наверное. Сходи в душ. Через полчаса выходим.

– А ты куда? – тихо спросила я и опустила глаза.

– В свой номер.

– Так мы же в одном живём?

– По ночам – да. – он чмокнул меня в макушку и вышел.

У меня было ощущение, что сказка кончилась. Не успев начаться. Я проиграла? Проиграла, потому что влюбилась? И позволяю так с собой?

Иду в душ.

Плачу.

Мне обидно. Из-за его слов.

Лицо опухло.

Потом чулки, белье, платье.

Завязываю волосы в пучок.

Стучат.

Заходит.

– Ты готова, милая?

Смотрю на него. Злюсь. Хочется в грудки вцепиться. Он в дорогом костюме. И даже в пиджаке. Ботинки блестят. Отворачиваюсь.

– Люб, ты обиделась?

Мотаю головой, готовая вновь разреветься. Опять почву из-под ног выбивает.

– Я позвонил врачу. Он сказал, такое бывает. Я отвезу тебя потом к нему, как вернёмся домой. Чтобы подобрал контрацепцию.

– Илья…Я не знаю, что делать…Не знаю, почему ты так со мной?

– Как – так?

– С недоверием…Врачам звонишь…Я в детстве прыгнула неудачно. Было больно. И потом была кровь…там. На трусиках. Я очень испугалась. Мама меня к врачу повела. Никто мне тогда причину не озвучил…Но…Возможно, я повредила тогда…Свою целостность…

– Возможно. – он подошёл и обнял меня.

– А что сейчас между нами, скажи? – вдруг умоляюще спросила я. И ощутила свою слабость.

– Ты моя, Линдеман. Моя девушка.

Он сказал это очень уверенно.

Но я не понимала, что это значит. Быть его девушкой…

Он крепко взял меня за руку. И повел за собой.

Мы сели в машину.

Он обнял меня и притянул ближе. К лицу.

Начал целовать, прямо при водителе.

Я заходилась в возбужденном дыхании. Снова мокрое белье. И желание. Даже несмотря на то, что до сих пор было чуть больно.

Мы приехали в конференцзал. Предлагали завтрак.

– Осваивайся тут. Я должен быть с верхушкой. Вечером увидимся. Пойдёшь со мной на ужин к президенту Автомоторс, помнишь, я тебя вчера с ним знакомил?

Он нежно провел пальцем по моему носу.

Я кивнула.

– Моя помощница поможет тебе подобрать наряд. Я ее предупредил.

Будешь моей спутницей. – он наклонился к шее и начал покусывать моё ухо: – Меня заводит, что тебе едва исполнилось 18…И мужчины смотрят на тебя рядом со мной словно шакалы.

Я оглянулась вокруг.

Действительно, многие наблюдали за нами.

– Хорошо. – ответила я.

А что ещё я могла ответить?

С середины конференции меня забрала его помощница, Виктория.

– Люба, ты идёшь со мной. – шепнула она мне в перерыве.

Я вздрогнула. Эта женщина подобралась ко мне сзади, как кошка, и взяла за руку своей хрупкой холодной ладонью, повела в машину.

– Можешь, называть меня Тори! – поправляла она волосы и макияж в зеркале заднего вида.

– Ладно. – ответила я, и мне было неловко.

– Ты сама невинность. Нравится такое Илье Константиновичу. Сам волчара. А любит, чтобы в постели вот такая крошка ждала. Его так возбуждает. Но это между нами! – подмигнула она мне.

Я очень смутилась. Неужели она уже знала, что я была с ним в постели?!

– Я все подобрала для тебя: белье, платья, костюмы. Сейчас в салон пойдёшь. Эпиляция. Депиляции. Маникюр. Шмедикюр. Ты очень хороша. Как по заказу. Но надо шлифануть!

Она говорила про меня, как про вещь.

Почему-то мне так ощущалось.

Что я теперь какая-то собственность Тутанкова.