Однажды Вадим даже обратился к Николаю Васильевичу с просьбой повлиять на мнение Вероники относительно его левых работ на стороне.

– Она не понимает, что сейчас на один голый оклад не проживёшь! Николай Васильевич, скажите, пожалуйста, Веронике, что моя халтура необходима для семейного бюджета!

– Скажу, Вадим, скажу, но боюсь она меня не очень-то послушает.

Вадим поменялся с Олегом временем отпусков. Теперь Олег уходил на отдых в сентябре, а Вадим – в августе. Чулкову было всё равно когда уходить в отпуск, а Каратову было жизненно необходимо перенести отпуск на август, так как на двадцатое число этого месяца была назначена свадьба. Олег сначала эгоистично отнёсся к браку друга, он всячески ставил под сомнение это решение, утверждая, что за такой короткий срок не то, что проверить чувства – решить какие котлеты делать на ужин невозможно! Но постепенно он сдал позиции, видя с какими глазами летит на встречу с девушкой Вадим.

– Когда-нибудь это всё равно должно случиться, так почему не сейчас? – философски заключил Олег и стал думать о свадебном подарке.

Всё лето Вадим разрывался между домом, официальной работой и работой в гаражах. Единственное, что его утешало в этот период, так это верно ждущая дома Вероника. Каратов похудел, что сделало его ещё стройнее и благообразнее. Вадим не замечал, как его избранница всё хорошеет, и что это всё более заметно стало по мере приближения даты свадьбы. Вероника превращалась в красивую даму из высшего общества. Этому способствовало женское сознание, что она является избранной одним мужчиной, который её любит и боготворит. Безоблачное, чистое небо было над головой влюблённых и, кажется, ничто не сможет омрачить их счастье.

Это случилось в четверг, семнадцатого августа в двадцать часов четырнадцать минут. Вероника шла по улице Фрунзе из булочной. Когда она переходила по пешеходному переходу улицу Ленсовета, её сбил на смерть пьяный водитель.

Падение в бездну.

1.

Вадим разогнул спину и вылез из-под капота. Регулировка клапанов заняла не так много времени. На очереди была следующая машина, но там ремонт предстоял серьёзный. Свистнув дядю Жору, он стал ветошью вытирать испачканные руки. Подошедший мужик был своеобразной личностью: две лохматых гусеницы ему заменяли брови, курчавая густая грива волос была вечно растрёпана, она сидела на могучем торсе, а вот кисти больших рук дяди Жоры были на удивление маленькими, они находились в резком контрасте со всем обличием этого гиганта. Вадим ценил дядю Жору за безотказность. Тот работал в гаражах уже не один десяток лет, и всегда всем помогал, хотя как специалист был узкого профиля – в основном дядя Жора занимался шиномонтажом. Когда у Жоры клиентов не было, его всегда эксплуатировали водители, вечно что-то чинившие в ремонтной зоне гаражей. Возраста дяди Жоры никто не знал – это никого не интересовало, но на вид этому добродушному увальню было не меньше пятидесяти.

Дядя Жора подошёл к боксу, в котором Вадим занимался ремонтом, и жизнерадостно спросил:

– Чего тебе, Петрович?

– Как ты думаешь, мы сможем быстро починить вон ту машину, там надо сменить маслосъёмные кольца на поршнях? Мне задерживаться сегодня нельзя, я начну, а ты – закончишь, а? – Каратов спешил к Веронике.

– Там надо растачивать блок, – радостно улыбаясь, возразил дядя Жора.

– Да? А я думал, что просто заменить кольца. Что-то я заработался, пора на отдых. Если растачивать блок, то возьми в помощники Валентина, а я сегодня не могу.

– Петрович, не переживай – это не к спеху. Двигатель с той машины сначала надо отвезти в нашу мастерскую на Кировский проспект, а потом уже заниматься кольцами.