– Совершенно без понятия, что они там обсуждают, – буркнула я.

– Ладно, а каков он с виду? И вообще?

– Парень классный, это однозначно. Но толком я про него ничего не знаю. Просто видно, что он весь из себя этакий.

Беки рассмеялась.

– Вот и хорошо. Может быть, через него тебе удастся побольше разузнать об Александре.

«Надо же, а ведь это идея. Если они старые друзья, то этот Себастьян наверняка знает всю подноготную Александра, такое, чего мне у моего молчаливого возлюбленного в жизни не выведать».

Эта мысль настолько увлекла меня, что я откинулась спиной на пластиковый желоб. Воображение рисовало мне образы юного гостя, украшенного бакенбардами, и Александра, вместе ночующих на кладбище, пирующих с потомками Дракулы или кружащих в виде летучих мышей над городами старой Европы.

– Он похож на Александра? – поинтересовалась подружка, прервав мои грезы.

– Ну, в определенном смысле. Хотя я не уверена.

– Ладно, мы с тобой тоже лучшие подружки, а ведь ни капельки одна на другую не похожи. Но было бы интересно разузнать о нем побольше.

«И то сказать, кто он, Себастьян, на самом деле, романтик или игрок? Какие у него привычки и склонности? Опасные, как у Джаггера, или благородные, как у моего возлюбленного?»

– Мне до сих пор трудно поверить, что Тревор и Мэтт могли столько лет быть лучшими друзьями, – промолвила Беки, снова прерывая мои фантазии. – Как подумаю, мне не по себе становится. Но нет, конечно же, этот Себастьян вовсе не такой, как Тревор.

– Будем надеяться.

Будучи лучшими подругами, мы с Беки являли собой полную противоположность. Кто может поручиться, что Александр и его лучший друг – не то же самое, что Мэтт и Тревор?

Одно на сей счет я знала точно. Ждать, когда это выяснится само собой, терпения у меня не хватит.

В отличие от родителей Александра, до прибытия в наш город ничего обо мне не знавших, для Себастьяна мое существование секретом не было. Так что в особняк я была приглашена, как обычно.

«Да и вообще, может быть, я зря переполошилась и ничего плохого в появлении гостя нет. Не исключено, что Беки права и он действительно поможет мне узнать об Александре то, что иначе осталось бы тайной».

Теша себя этой мыслью, я отправилась в особняк с тем расчетом, чтобы поспеть туда как раз к закату. С воодушевлением съезжая на велосипеде по склону, я перед поворотом слегка притормозила, чтобы не столкнуться со встречной машиной или не налететь на припаркованную, но в результате оказалась перед совсем неожиданным препятствием – группой бегунов. Не вмазаться в эту толпу мне удалось, лишь круто вывернув руль и направив мой велик прямиком в придорожные кусты.

– Смотреть надо, куда катишь, чудище! – послышался возмущенный окрик.

Я вытащила велосипед из кустов и принялась отряхивать листья со своего балахона.

Тревор, сопровождаемый своими приятелями-футболистами, преградил мне дорогу и ухватился за руль велосипеда.

– Куда спешишь? – спросил он, буравя меня зелеными глазами. – Намечается съезд покойничков?

Даже вспотевший и растрепанный, он выглядел что надо.

– А ты от кого так удираешь? – осведомилась, в свою очередь, я. – В зеркало заглянул?

Футболисты покатились со смеху. Физиономия Тревора, и без того раскрасневшаяся, побагровела.

Позади него, на вершине Бенсон-хилл, вырисовывался особняк. Солнце клонилось к закату.

– Лучше бы тебе, пока не поздно, повернуть назад, – промолвил он предостерегающим тоном. – Когда исчезает свет, появляются чудовища.

– Одно чудовище уже точно появилось, – бросила я ему в лицо. – Оно стоит прямо передо мной.

Спутники Тревора снова загоготали.