Так было гораздо веселее – я слышала, как он пыхтел прямо у меня за спиной. Будто это настоящее соревнование.

И, как ни странно, в течение нескольких минут продолжительный спринт действительно казался почти веселым.

Ветер обдувал мое лицо и перебирал волосы, свежий лесной воздух наполнял легкие. Наши ноги выбивали по земле сложный ритм, который звучал почти как песня.

Мы не были свободны. Я это понимала.

Но на несколько мгновений я почувствовала себя ближе к свободе, чем за все то время, когда мы были вне лап хранителей, но тогда за нами охотились на каждом шагу.

После того как я своим криком уничтожила наемников Энгель, Джейкоб назвал меня супергероиней. И я думала, что веду себя как героиня, когда мы несколько дней назад вызволяли тех шестерых детей с объекта. Хотя в конце концов все пошло наперекосяк.

Могло ли предложение Клэнси действительно стать для нас той самой возможностью оказаться героями?

Вдалеке я заметила проблески яркого солнечного света – там, где, как мне казалось, заканчивался лес и начиналось поле у склона горы. Я поднажала, цель была уже близка…

И споткнулась, когда парень, который, как я думала, бежал позади, появился из-за деревьев прямо передо мной.

Но это был не Джейкоб. Когда мой бег перешел в неуверенную трусцу, настоящий Джейкоб замедлил шаг и поравнялся со мной.

Парень, который прогуливался по лесу, а теперь, увидев нас, направился в нашу сторону, – его близнец.

Я не видела Гриффина и не разговаривала с ним с моего первого дня на объекте. Судя по напряженному поведению Джейкоба и запаху феромонов, которые он испускал, я догадалась, что у него тоже не было возможности восстановить связь со своим братом.

Гриффин одарил нас мягкой улыбкой.

– Вернулись с тренировки? – спросил он в непринужденной, дружелюбной манере, которая казалась такой же пустой, как и его взгляд.

Я не знала, как с ним заговорить. Это было просто ужасно, особенно после стольких лет, проведенных в мечтах о том, чтобы он вернулся в мою жизнь.

– Ага.

Я остановилась в нескольких футах от него, колеблясь, стоит ли продолжать путь или осталось что-то еще, что он хотел обсудить.

Вдруг между нами встал Джейкоб. Его мышцы окаменели, голос звучал напряженно:

– Так это ты помог Клэнси прибрать нас к рукам, Гриффин? О чем ты, черт возьми, думал?

О черт. Я и забыла, что Джейкоб не понимал этого, пока я не рассказала ему вчера утром.

Глядя на своего близнеца, Гриффин недоуменно моргнул, но даже на этот раз его удивление было каким-то сдержанным.

– Мне показалось, это лучшее, что можно сделать. Так было правильно.

– Снова запереть нас в клетках? Да что с тобой такое?

Гриффин окинул нас взглядом.

– Не сказал бы, что вы в клетке.

Казалось, его спокойствие еще больше выводило Джейкоба из себя.

– Неважно, что здесь не так уж плохо… мы все равно здесь заперты. Отчасти из-за тебя. Ты один из нас. Или, по крайней мере, был таким.

Гриффин изучал Джейка таким взглядом, как будто был немного сбит с толку.

– Я не хотел, чтобы у тебя были еще какие-то неприятности или чтобы ты сделал что-то, о чем мог бы пожалеть. Сожалею, что ради этого мне пришлось тебя обмануть.

– Ты сожалеешь? – прохрипел Джейкоб. – Ты всех нас предал. Меня. Риву. Ты любил ее… Я знаю, что любил… И ты помог им затащить ее обратно. Как ты мог отвернуться даже от нее?

На лице у Гриффина что-то промелькнуло, но исчезло так быстро, что я не успела определить, была ли это хоть какая-то эмоция. Его внимание переключилось на меня – все это время я стояла за плечом его брата – и у меня в груди что-то сжалось.

Я тоже его любила. Но не знала, осталось ли в этих затуманенных глазах что-нибудь от моего возлюбленного.