Так вот он какой, тот самый Джеймс из дневника! Парень, сделавший Уитни предложение и получивший отказ.

– Конечно, вспомню, – солгала я, улыбаясь юноше. – Ты хочешь купить что-нибудь, Джеймс?

Он смутился ещё больше.

– Вообще-то я пришёл узнать, не нужна ли вам помощь. Отец сказал, у вас могут быть трудности с оплатой долга Оливеру.

Маргарет напряглась.

– Мы справимся, спасибо. Дела начинают налаживаться.

– Но если вам всё же понадобится помощь, – настаивал юноша, при этом не сводя с меня глаз, – я всегда готов…

– На, попробуй, – перебила я, протягивая ему булочку. – За счёт заведения.

Джеймс послушно взял угощение и на автомате откусил. Его глаза тут же широко распахнулись:

– Это потрясающе! Ты сама их испекла, Уитни?

– Да, по новому рецепту, – я улыбнулась, наблюдая за эмоциями на его симпатичном, но простоватом лице.

– Никогда не пробовал ничего подобного, – искренне сказал он. – Это что-то незабываемое!

Я почувствовала странное смущение от его похвалы, хотя комплимент предназначался не мне, а настоящей Уитни.

– Я рада, что тебе понравилось.

– Можно мне взять ещё несколько? – спросил Джеймс, доставая монеты. – Отец обожает сладкое.

Когда он ушёл, Маргарет многозначительно посмотрела на меня.

– Он хороший парень, Уитни. И очень тебя любит.

Я промолчала, не зная, что ответить. Но раскрывать тайные мечты девушки и не подумала.

Вечером, когда мы уже собирались закрыть пекарню и подсчитать размер выручки, колокольчик на двери снова зазвенел. Маргарет недовольно нахмурилась:

– Мы закрыты! – крикнула она, направляясь в торговый зал. Я увязалась за ней следом.

На пороге стояла пожилая женщина с седыми волосами, затянутыми в строгий пучок. Её тёмное платье и внимательный взгляд создавали впечатление человека, привыкшего к уважению.

– Здравствуйте, миссис Браун, – произнесла она низким, чуть хрипловатым голосом.

– Мадам Эдит, – Маргарет явно смутилась. – Чем обязаны вашему визиту городской травницы?

Так это та самая Эдит! Я с любопытством разглядывала женщину, о которой уже слышала от местных сплетниц. Её считали немного ведьмой – она лечила травами, давала советы и, если верить слухам, иногда предсказывала будущее.

– Я пришла увидеть твою дочь, – прямо ответила Эдит, переводя взгляд на меня. – Говорят, недавно с ней случилось нечто необычное.

Я почувствовала, как по спине пробежал холодок. Этот пронзительный взгляд, казалось, видел меня насквозь – не тело Уитни, а именно меня, Елизавету.

– Просто небольшой обморок от усталости, – вмешалась Маргарет. – Ничего необычного.

– Правда? – Эдит продолжала смотреть на меня. – А мне кажется, произошло нечто гораздо более интересное. Не так ли, дитя?

Я сглотнула, не зная, что ответить. Эта женщина каким-то образом чувствовала, что я – не та, за кого себя выдаю?

– Я просто упала и ударилась головой, – осторожно произнесла я. – Ничего более.

Эдит улыбнулась, и в этой улыбке было что-то знающее, почти зловещее.

– Конечно-конечно. А сегодня ты вдруг стала печь совершенно не так, и весь город говорит о твоих волшебных булочках. Совпадение, не иначе.

– Уитни всегда была талантливой, – защищая меня, сказала матушка. – Просто решила попробовать что-то новое.

– Несомненно, – кивнула Эдит, не отрывая взгляда от моего лица. – Что ж, я тогда зайду в другой раз…

Она развернулась и вышла, оставив после себя лёгкий аромат трав и ощущение тревоги. Какая она странная.

– Не обращай внимания, – сказала Маргарет, запирая дверь. – Эдит не от мира сего. Впрочем, я бы и ведьмой её назвала с натяжкой: половина её предсказаний не сбывается.

Но я чувствовала, что это не просто причуды странной старухи. Эдит каким-то образом почувствовала изменение в Уитни. И мне нужно бы с ней поговорить без свидетелей, возможно, она знала что-то о том, что со мной произошло.