В этих условиях в рамках утилитарной теории во второй половине XIX в. стали развиваться направления, которые по сути мало чем отличались от теории возмездия (разве лишь отрицанием квалифицированной смертной казни и так называемых изувечивающих наказаний). Среди них выделялись: а) теория устрашения; б) теория психического принуждения; в) теория исправления преступника; г) теория защиты, или обеспечения общества от преступников.

Теория устрашения как самого преступника, так и всех граждан реализацией наказания исходила из того, что карательные меры должны отличаться особой жестокостью, чтобы могли производить соответствующее указанным целям впечатление.

Сергеевский по этому поводу замечает: «…Наказание может быть направляемо… к произведению устрашающих влияний – с этим должно согласиться; но дело в том, что влияние это основывается вовсе не на одной только суровости кары, а главнейшим образом на неизбежности наказания: самая жестокая казнь одного из многих преступников окажет меньшее влияние, чем неукоснительное и неуклонное, хотя бы и не жестокое, наказание каждого преступника без исключения» 333.

Теория психического принуждения (теория устрашения угрозой наказания) базировалась на учении А. Фейербаха. По Фейербаху, преступное поведение обусловлено различными чувственными, эгоистичными побуждениями. Этим побуждениям уголовный закон должен противопоставить угрозу наказанием, т. е. угрозу причинением боли, страданий, вреда для преступника. Для того чтобы она воспринималось реальной, ее реализация необходима всякий раз, как совершится преступление.

Согласно данной теории наказание по своему размеру и содержанию всегда должно быть большим злом, чем выгоды и удовольствие, получаемые преступником от совершения преступления.

Теория исправления преступника развивалась в двух относительно самостоятельных направлениях как а) учение о нравственном исправлении и б) учение о юридическом (внешнем или гражданском) исправлении 334. Все карательные меры сторонники данной теории сводили к принудительному перевоспитанию, а единственным и целесообразным наказанием признавали тюрьму, организованную по типу исправительного заведения с системой тюремного труда.

Таким образом, сторонники данной теории считали, что не существует неисправимых преступников, но из этой гуманистической идеи не всегда делали гуманные выводы, например: не суд должен определять размер наказания, а тюремная администрация. Фактически в данном случае речь шла о так называемых неопределенных приговорах, что никак не согласуется с гуманизмом. Вряд ли можно согласиться и с утверждением о том, что деяние должно оставаться ненаказуемым, если преступник исправился прежде, чем был осужден.

Теории защиты – одни из самых древних в уголовном праве. В целом они достаточно разнообразны, но в главном, в сущности их конструкций они схожи. Выделяются простейшие теории обеспечения, теории антропологического направления и теории общего и специального предупреждения.

С точки зрения простейших теорий только три вида наказания могут быть признаны целесообразными: изгнание, пожизненное заключение и смертная казнь.

Антропологическая школа Ч. Ломброзо, исходя из связи преступного деяния с биологическими свойствами человека (антропологическими стигматами), наличия «прирожденного преступника», предлагает применять любые меры наказания, которые ведут к «обузданию вредной породы людей», а в необходимых случаях – к их истреблению. Средствами обеспечения признавались: смертная казнь, пожизненное лишение свободы, тюремное заключение на определенный срок, сопряженное с интенсивным воздействием на личность преступника (одиночное заключение, тяжелые работы, различные формы телесных наказаний, ограничение в пище и т. д.).