Удивленный Христом. Мое путешествие из иудаизма в православие Джеймс Бернстайн
Допущено к распространению Издательским советом Русской Православной Церкви
ИС Р18-803-0106
A. James Bernstein
Surprised by Christ
My journey from Judaism to Orthodox Christianity
(Abridged edition with the permission of rights holder)
Published by arrangement with the original publisher, Ancient Faith Publishing (formerly known as Conciliar Press)
Перевод с английского Ирины Крейниной
Предисловие
Эта книга – автобиография, осмысление собственной истории автора и его обращения в христианство. В ней изложены духовные истины и богословские взгляды, которые могут оказаться близки и понятны людям с очень разным культурным багажом. В центре всего повествования – Бог живой, явивший себя в Иисусе Христе.
Путь от Арнольда Бернстайна до отца Джеймса, от иудаизма до христианства был очень долгим и трудным. Опыт автора удивительно разнообразен, он отражает самые разные социальные и религиозные тенденции, сменявшие друг друга на протяжении всей второй половины XX века.
Арнольд Бернстайн родился «в тени Холокоста» – сразу после страшной трагедии, постигшей еврейский народ во время Второй мировой войны, и вырос в Нью-Йорке, посещая школу в районе Квинс. Побывав в Израиле, он застал там Шестидневную войну. После возвращения в Америку участвовал в протестантском «Движении за Иисуса», близком коммунам хиппи, которые обосновались вокруг залива Сан-Франциско в начале 1970-х. Позже Бернстайн вошел в объединение, отпочковавшееся от парацерковной организации Campus Crusade for Christ. Эта группа получила название Евангельская Православная Церковь. Впоследствии она присоединилась к традиционному православию. Однако наш герой несколькими годами раньше, чем его единомышленники, стал членом Православной Церкви в Америке и вскоре поступил в Свято-Владимирскую духовную семинарию.
После семинарии он перешел в юрисдикцию Антиохийского Патриархата, где и был рукоположен в священники. Это позволило ему продолжать совместную работу с его друзьями – выходцами из Евангельского православного движения. В настоящее время он продолжает нести свое служение, которое началось более двадцати лет назад[1].
Однако читателю представляется возможность не только познакомиться с биографией автора, но и погрузиться в сложную и увлекательную историю его духовных и интеллектуальных поисков. Необычный взгляд на мир и широкая образованность отца Джеймса делают его размышления чрезвычайно интересными. Воспитанный в иудейской среде, он с особым вниманием рассматривает семитские истоки христианства. Ему удается заставить нас по-новому взглянуть на то, что мы привыкли считать очевидным, а также разоблачить многие стереотипы, прочно укоренившиеся в сознании западных христиан. Я имею в виду прежде всего предлагаемую автором интерпретацию ветхозаветных пророчеств и восприятие им православия как прямого продолжения древней иудейской традиции.
Я не знаю другой книги, которая бы так подробно рассказывала о размышлениях и духовных переживаниях, связанных с переходом иудея в православие.
Эти записки важны не только для евреев, собирающихся присоединиться к Православной Церкви. Они актуальны и для многих современных евангельских христиан, которые сильно тяготеют к иудаизму или к сионизму. Очень важно понимать, что православие есть подлинное продолжение того общения с Богом, начало которому положено в иудаизме, в то время как «иудаизация» протестантизма оказывается насилием и над протестантской, и над иудейской верой.
В книге очень наглядно показана трансформация, которую проходят сознание и душа человека, когда тот поворачивает от традиционного для Запада евангельского христианства к православию. Обычно у протестантов вызывают сомнения литургические вопросы, таинства, поклонение святым и многие другие моменты, связанные с православием. Отец Джеймс затрагивает их все, кроме того, развенчивает более глобальные мифы, свойственные большинству христиан Америки. Речь идет о переосмыслении идей Августина и Ансельма, которые в свое время легли в основу разделения между Западным (католическим) христианством и целым рядом Восточных (православных) церквей. Автор говорит о первородном грехе, о спасении, о природе ада и сути Божьего наказания, то есть об огне Божьей любви.
Отец Джеймс приводит богословские аргументы, демонстрирующие, что православный взгляд на Бога и Его спасение радикально отличается от всех других теорий. Человек становится православным не потому, что принимает на веру определенные доктрины: например, почитание Богоматери или теосис (обожение). Переход в православие предполагает не просто смену церкви, которую посещают по воскресеньям, но радикальную смену образа мыслей, отношения к Богу. А вслед за этим меняется и само общение с Ним.
При этом Джеймс Бернстайн представляет свои взгляды не как часть апологетического спора, не как ответ оппонентам (хотя эта составляющая тоже присутствует) – он подает их сквозь призму личного опыта, как плоды собственных долгих исканий.
В книге содержится призыв, обращенный ко всем нам: необходимо разобраться в себе, понять, во что мы верим, и определить, не перекрывают ли ставшие привычными убеждения дорогу к раскаянию, к обновлению сердца и ума? Только тогда мы сможем продолжить восхождение к Богу и во всей полноте открыть себя нетварному огню Его любви.
Иона, митрополит всей Америки и Канады[2]
Благодарности
От всего сердца благодарю тех, кто в самые ранние мои годы рассказал мне о любви Христа. Особенно я признателен моему брату Соломону, а также друзьям юности, жившим по соседству в нью-йоркском районе Квинс, – Джорджу Линкусу, Тому Карруббе и их родителям. Спасибо Мойше Розену, который первым объяснил мне, что можно и нужно оставаться евреем, будучи христианином.
Спасибо всем, кто познакомил меня с православием в Беркли, штат Калифорния, в особенности диакону Джеремайе Кроуфорду и отцу Джеку Спарксу.
Я в долгу перед всеми, кто помогал в написании и издании этой книги: Чарльзом Аджалатом и моими редакторами отцом Питером Гиллквистом, Мэри Вон Армстронг, Катрин Хайд. Благодарю Карлу Зелл и всех сотрудников издательства Conciliar Press. Особую признательность выражаю митрополиту Ионе (Паффхаузену), Гари Макгиннису и Питеру Чопеласу.
Благодарю всех, кто поддержал меня и убедил не отказываться от принадлежности к еврейской традиции после принятия православия, – прежде всего отца Иоанна Мейендорфа, отца Фому Хопко, профессора Веселина Кесича, владыку Каллиста (Уэра).
С глубочайшим уважением я отношусь к живущим в Израиле евреям, исповедующим православие, в особенности к отцу Александру Виноградскому из Иерусалима. Благодаря этим людям во мне живет надежда, что все больше потомков и наследников иудеев смогут разделить всю полноту и радость православной веры.
Не могу не поблагодарить членов прихода церкви святого Павла Антиохийского Патриархата в Бриере, штат Вашингтон. За годы моего служения там прихожане практически стали членами моей семьи.
Спасибо Его Преосвященству митрополиту Филиппу (Салибе) и Его Преосвященству епископу Иосифу (аль-Зелауи); благодарю Антиохийский Патриархат Православной Церкви: большинство его иерархов имеют арабские корни, но при этом они приняли меня с любовью и с распростертыми объятиями.
И, наконец, выражаю глубокую признательность своей жене Бонни и четверым нашим детям – Хизер и ее мужу, отцу Дэвиду Соммеру; Холи, Питеру, Мэри и ее мужу Джеймсу Д. Карри. Семья горячо поддерживала меня во время работы над книгой и во всех других жизненных начинаниях. Без ее участия я не смог бы завершить этот труд.
Протоиерей Джеймс Бернстайн,
Линнвуд, штат Вашингтон,
5 июля 2007 года
Часть 1
Не тот Мессия, которого ждали
Глава 1
Выросший в тени Холокоста
Я проснулся от пронзительного звука – осколок кирпича со звоном влетел в огромную витрину нашего магазина. В это время я и мои родители, Исаак и Белла, крепко спали в своих комнатах, располагавшихся прямо позади кондитерской лавки в нью-йоркском районе Квинс. От торгового зала, где вся семья трудилась днем, мою спальню отделяла лишь хлипкая деревянная дверь.
Из-за двери доносились крики. Папа, которого все родные и знакомые звали Айк, бросился туда, а мама закричала: «Айк, Айк, осторожно! Берегись!»
Послышались проклятия и выкрики: «Еврейские ублюдки!», «Жиды, выходите!», «Мы вас прикончим!».
Все это казалось сном, ночным кошмаром. Где я? Разве я в нацистской Германии, а не в большом цивилизованном городе, в благополучном квартале Нью-Йорка, в котором обосновалось много еврейских семей?
Выбравшись из постели, я опасливо приблизился к двери и увидел, как несколько молодых парней пытаются сдержать разбушевавшегося мужчину, который и совершил тот самый гнусный поступок – разбил витрину. Очевидно, он всерьез перебрал спиртного в баре напротив и решил выпустить пар, а мы просто подвернулись под руку.
Когда его наконец оттащили от дома, отец, переходя на родной для него с детства идиш, выругался: «Мешугенер!», что означает «Совсем рехнулся!».
Мама и папа часто обменивались эмоциональными репликами, сопровождавшимися бурной жестикуляцией. Иногда родители переходили на идиш или иврит, если считали, что разговор не предназначен для моих ушей. Им очень хотелось, чтобы в моей жизни не было ничего, что напоминало бы об ужасах прошлого. Они намеренно говорили со мной только по-английски, полагая, что это поможет мне не соприкасаться с мрачными сторонами реальности. Но как они ни старались, им не удавалось полностью оставить меня в неведении по поводу того, что происходит вокруг. Бранные слова я прекрасно понимал. А в некоторых обстоятельствах, например, как сейчас, оказывалось, что практически вся речь старших состоит из проклятий.
