– Я Роуз, но можно просто Роза, – с лучезарной улыбкой произнесла та, протягивая Мире руку.

Длинные чёрные волосы, вьющиеся на концах, были слегка взлохмачены и разбросаны ветром на белоснежной коже. Темновато серо-голубые глаза были обрамлены длинными ресницами, что чуть ли не касались бровей. Оттенок глаз Розы был схож с озером во время приближения грозы.

– А это твой брат? – указывая пальцем на Риона, произнесла Роуз.

– Нет, слава кому-либо. Это всего навсего мой друг Ри.

– А почему это слава кому-либо? – с лёгким недоумением спросил он. – Мне, конечно.

Раньше Мирабель чаще общалась с Розой, но после того, как стало известно об уезде Риона, то все изменилось. Девочки любили пообщаться ни о чем, проводя так большую часть своего времени. С Рионом так делать было сложнее.

Семья Роуз выходила за рамки понимания Миры. Мама всегда при деле – то в доме, то в поле. Отец тоже работает, но как только возвращается домой, то не делает ничего, кроме разжигания внутрисемейных костров. Он постоянно повышал голос на Розу, на её маму, сестер и братьев. В их семье было шестеро детей: две дочер и четыре сына. Роуз – самая младшая из них.

Больше всего удивляло в данной семье общеизвестное рукоприкладство. Мирабель иногда замечала синяки на руках подруги, что заставляло ее волноваться с каждый разом все больше. Но на удивление Миры, по Розе нельзя было сказать, что она несчастна и практически каждый день проживает в страхе. Её улыбка и блестящий взгляд могли указывать лишь на то, что у девочки самая добрая семья из всех.

В начале общения Мирабель по-настоящему не замечала за подругой плохого настроения, но чем чаще они проводили время вместе, тем лучше у Миры получалось считывать истинные эмоции.

Друзья Риона, про которых напомнила бабушка Нюра, как раз таки были одними из братьями Роуз. Один из них Джеймс, а другой Раймон. Они были двойняшки, но внешне можно было смело сказать, что между ними разница как минимум год. Братья ровесники Риону.

У Джеймса были светло-карие глаза, которые с самого начала общения гипнотизировали своей теплотой. Каштановые волосы средней длины вились на концах, также, как и у Розы. Густые брови, прямой нос с легкой горбинкой и узковатые губы. Всё это идеально сочеталось с мягкими чертами его лица.

Раймон же был гораздо выше своего брата, а лицо его имело угловатые резкие черты. Прямые брови, прямой нос без единого намека на горбинку, тонкие губы, которые он как будто бы всегда поджимал. Его голубые глаза под палящим солнцем приобретали ледяной отлив. А светло-русые волосы, которые Раймон считал своей гордостью, всегда старался зачесывать назад.

С Джеймсоном общение у Миры заладилось практически сразу после знакомства, а вот с Раймоном они были словно два магнита с одинаковым полюсом.

Мирабель, осознав, что давно не общалась с подругой, решила заглянуть к ней в гости, по пути уделив своё внимание природе. Она наблюдала за птицами, что перелетали с ветки на ветку. Какие-то из них сидели в гнездах, из которых слышался писк птенцов. Ветви некоторых деревьев были склонены крайне низко, да так, что, подпрыгнув, Мира могла бы оторвать листок, каждый из которых не был похож на какой-либо другой, поэтому, девочка любила их время от времени разглядывать. Однако делать это летом было не так интересно как осенью, когда их оттенки невероятным образом сочетались между собой, окрашивая всю окружающую среду в различные цвета.

Наблюдая за природой, Мира не заметила, как пришла к дому своей подруги. Их жилище было двухэтажным, раскрашенным в синий и белые цвета. Над вторым этажом (в крыше) находилось маленькое круглое окошко – чердак. Подойдя к двери, перед которой находится несколько ступенек, Мира облегченно выдохнула, понимая, что у них нет никаких опознавательных знаков. Сразу же после ударов в дверь послышались быстрые шаги, которые замедлялись при приближении к двери.