Макс сидел на все еще не разобранной кровати. Спальня почти полностью погрузилась во тьму. Лишь немного света проникало через незадернутые шторы, освещая лежащую на столе около окна коробку с Nintendo 64.
Давно пора было сходить в душ, но Макс все ждал, боялся пропустить приход отца.
Время шло, но того по-прежнему не было, и все труднее становилось сдерживать рвущиеся наружу слезы обиды и разочарования.
Четырнадцатое марта подошло к концу. Наступило пятнадцатое, а с днем рождения его почти никто не поздравил! А ведь Максу сегодня, точнее уже вчера, исполнилось десять.
Все, что он получил: приставку с набором игр для нее, переданных якобы от матери ее помощником, заскочившим после возвращения Макса из школы, да «С днем рождения, мистер Максимилиан!» от Сэма.
Макс знал, что многие на его месте были бы счастливы такому подарку, но не так уж часто он играл в видеоигры, чтобы искренне радоваться. Если бы его спросили, он без колебаний ответил бы, что совместного ужина или похода, например, в парк будет достаточно.
Но нет. Накануне мать рассказала о срочной командировке, так что личного поздравления он и не ждал. Обижало, что она даже не позвонила! Отец тоже ни свет ни заря отправился на тренировочный трек, словно это обычный день.
Слуги… Вряд ли они вообще помнили.
Про одноклассников говорить тоже не приходилось.
Макс сидел на кровати и неотрывно смотрел на часы. Он до последнего момента надеялся, что вот-вот прямо сейчас заглянет отец, обнимет, поцелует, скажет, что любит и гордится. Но часы продолжали отмерять минуты, потом часы, а в дверь так никто и не постучал. Заветный звонок тоже не раздался.
Макс пытался убедить себя, что родители просто очень заняты, пытался придумать оправдания: у отца сломалась машина, а там, где находилась мать, не было телефона. Но верить в подобные причины с каждым днем становилось труднее.
Небо приобрело серый оттенок, когда измученный ожиданием Макс, не раздеваясь, свернулся калачиком на темно-синем стеганном покрывале. Он наблюдал, как по стенам начинают ползти бледно-розовые предрассветные блики, пока не заснул.
А на следующий день он отправил в больницу Стивенса и Джеффри, сломав одному мальчишке руку и толкнув другого с такой силой, что тот упал и ударился головой. Еще он подбил глаз Джону Майнкрафту, а Эдвину Садески выбил передние зубы.
Конечно, ему тоже досталось. Макс пришел в себя лежащим на полу школьного коридора. В правом глазу рябило, а в теле, казалось, не осталось ни одного участка, который бы не болел. Кто-то из учителей помог встать, а потом поддерживал до самого кабинета директора, где Макс опустился на один из неудобных стульев, стоявших вдоль правой стены.
– Я уже связался с твоими родителями, Максимилиан. Твой отец едет сюда. – Мистер Патерсон, директор, смотрел с явным неодобрением.
Макс запрокинул голову и уперся затылком в деревянную стеновую панель, прохлада которой немного успокаивала пульсирующую боль.
Тут дверь буквально отлетела в стену, заставив Макса вздрогнуть, – на пороге показался отец.
– Твою мать… – прорычал тот.
– Мистер Уокер! – возмутился директор.
– Простите-простите, – отец развел руки в извиняющемся жесте, – ну и видок, Макс! Мама будет недовольна.
В чем-чем, а в этом Макс не сомневался. Только почему-то сейчас это совершенно не трогало.
– Что произошло, Максимилиан? Почему ты напал на них? – голос мистера Патерсона звучал сурово.
– Я не нападал, – опешил Макс. – Они первые начали!
– А они говорят, что зачинщик ты.
– Это неправда! – Макс попытался было вскочить, но скривился от пронзившей бок боли и плюхнулся обратно на стул.