Макс неловко одернул темно-серый пиджак, надеясь, что не выглядит идиотом. Поднимаясь по ступенькам, он волновался. Она ждет? Его? Наверное. До этого Эрика ни разу там не сидела – это было его излюбленное место.

«Интересно, понравился ли ей подарок?»

Ладони вспотели.

Дверь в игровую была распахнута настежь, а Эрика стояла так, чтобы видеть коридор, переминаясь с ноги на ногу, и нервными движениями теребила ткань темно-синей юбки.

Шаги Макса непроизвольно замедлились. Он понятия не имел, чего ждать и что говорить.

«Не будь трусом, Уокер!» – сказал Макс себе. Но произнести даже банальное «привет» никак не получалось.

Эрика вновь оказалась смелее: она внимательно осмотрела его дурацкий наряд, хмыкнула и поздоровалась:

– Привет!

– П-привет!

– Спасибо за подарок. Я хотела сказать спасибо еще тогда, но ты убежал, – улыбнулась она.

– Т-тебе понравилось? – Побороть волнение никак не удавалось.

– Да! Очень! Мы собираем с папой вечерами после уроков.

– Здорово!

Снова наступило молчание. На самом деле Максу многое хотелось сказать: и как он рад, что ей понравился конструктор, и что хотел бы пособирать его вместе, и все же извиниться за свое поведение, рассказать, как было обидно, когда она снова испугалась. Он открыл рот, набрал в легкие побольше воздуха и снова закрыл – боялся, что такие откровения могут все испортить. И тут Макс заметил на письменном столе какую-то коробку, пару стаканов и сок.

– Что это? – он кивком указал на стол.

Эрика обернулась, чтобы понять, куда он смотрит.

– Кексы. Мама вчера вечером испекла. Специально для нас. Угощайся.

– С-спасибо, – Макс снова начал заикаться от волнения.

Они положили на подоконник подушки. Коробку с кексами поставили посередине. Макс разлил по стаканам сок.

Сначала разговор не шел, но постепенно стало легче. Макс спрашивал Эрику про школу, какие предметы ей больше нравятся. Она интересовалась, почему он не любит тренировки. С каждым новым ответом напряжение отступало. Эрика улыбалась, а Макс не замечал, что улыбался в ответ.

Теперь, каждый раз, когда она приходила, Макс старался делать что-то вместе. Оказалось оба любят настольные игры, в которые Максу давно не с кем было поиграть. Вопреки предыдущим опасениям, правила Эрика схватывала быстро. Собирать конструкторы вдвоем тоже оказалось интересным занятием. Эрика не зацикливалась на куклах, а с удовольствием пробовала новое.

Иногда они рисовали.

– Нет, эта линия должна идти вот так. – Макс показывал Эрике, как нарисовать котенка. И пусть у нее плохо получалось, было приятно видеть ее старания, хоть иногда ему казалось, что она больше хочет сделать приятное ему, нежели действительно научиться.

– Не могу!

– Сосредоточься. Смотри, почти получилось. Дай, я подправлю и можно раскрашивать.

Иногда Эрика специально приносила с собой домашнюю работу. Она быстро сообразила, что достаточно немного поныть, как Макс сразу сдавался и не столько помогал или объяснял, сколько делал за нее.

– Опять математика?

– Ну, Ма-а-акс, ну пожа-а-алуйста. – Эрика сложила руки на груди в молитвенном жесте. Видимо для убедительности, но Макс в кои-то веке решил проявить твердость.

– Как ты научишься, если я опять сделаю за тебя?

– Ну, я не понимаю.

Макс с удовольствием возился с Эрикой, ругая себя, что поначалу позволил зависти взять верх. И пусть он не отличался терпением, чтобы из раза в раз объяснять одно и то же, но старался больше не срывать на ней плохое настроение или недовольство. А еще перестал называть ее раздражающей малявкой даже про себя.

Казалось, жизнь постепенно налаживается. А потом наступило четырнадцатое марта – день, которого Макс ждал с таким нетерпением. Вот только все надежды разбились о суровую реальность.