Такси притормозило у кованых ворот, я нажал на кнопку звонка, и калитка тут же распахнулась.

Чеканя шаг по итальянской тротуарной плитке, вдыхал аромат гортензий, рассчитывая, что бабуля будет рада моему визиту.

В общем-то, деваться ей некуда. По крайней мере, накормит, а там, может, и подкинет в карман банкнот, чем я хуже ее садовника, расхаживающего по саду без майки и демонстрирующего стальной пресс.

Дверь мне услужливо открыл дворецкий, почтенно кивнув.

– Расслабься, Гарик, – похлопал я его по плечу, проходя в гостиную. – Где старая мадам? – устроившись на диване и закинув ногу на ногу, улыбнулся я.

Дворецкий, поправив галстук, кашлянул в кулак, приходя в ужас от моих манер, но гордо вскинул подбородок и заявил, что бабуля скоро появится.

Ага, знаю я ее скорости престарелой улитки. Зато как лишать меня привилегий это она быстро скооперировалась с папашей, кстати, интересно бы узнать у него причины блокировки карт, обещал же пока не применять жесткие санкции.

Никому верить нельзя, как оказалось.

Бабуля и впрямь спустилась минут через пятнадцать, к тому времени я успел вздремнуть, нарушая тишину ее особняка своим храпом.

– Ну и чего тебе потребовалось от старой грымзы? – не выбирая выражений, заявила она.

– А потом эти люди интересуются, в кого я пошел! – раскинув руки, принял ее в свои объятия, поцеловав в седую макушку.

– В своего деда кобеля, – не осталась она в долгу, дернула плечом, поджав губы.

– Ба, столько лет прошло, а ты все неровно дышишь к нему.

– Тебе сказать, где я его видела? – фыркнула она, направившись в столовую.

Я поплелся следом, сходя с ума от ароматов ванили, что тянулись с кухни. Мысли о еде вышли на первый план, затмив собой все остальное.

Нарушая все нормы этикета, устроился за столом под неодобрительный взгляд бабули. И стоило прислуге только поставить передо мной тарелку, как я тут же набросился на еду. Кстати, у нее новая девчонка в штате? Хм, с рыженькой я еще тут не куролесил… И стол поменяли… Я бы проверил его на прочность.

Девица мазнула по мне взглядом, но я тут же уцепился за него, нагло подмигнув ей.

Пожалуй, в гостях стоит задержаться.

– Дела твои плохи? – начала родственница беседу, повертев в руках фарфоровую чашку.

– А то ты не в курсе. Папаша постарался. Я-то думал, ты хотя бы не пойдешь у него на поводу.

– А кто сказал, что я с ним заодно? – приподняла она бровь, откинувшись на спинку стула.
Ее изящные движения приковывали взгляд, за бабулей хотелось наблюдать завороженно, удивляясь, как она в своем почтенном возрасте умудряется так хорошо выглядеть и не жаловаться на тяготы и здоровье.

Да я знал, что у нее болели колени. Каждый шаг порой ей давался с трудом, но при этом она вела активный образ жизни. Посещала выставки, концерты, любила прогуливаться по центру города, сжимая в худых руках белоснежный зонтик, привезенный когда-то из солнечной Ниццы.

– Отец настаивал на том, чтобы я взялся за ум, ты завела песню про свадьбу. Мне кажется, что причинно-следственную связь уловить несложно.

– Тебе не пятнадцать, – серьезным тоном произнесла бабуля, заставляя меня перестать жевать и сосредоточиться на разговоре. – Пора браться за ум, нести ответственность за свои слова и поступки. А ты? Не учишься толком, прожигая время в клубах, барах… Я слишком стара, чтобы вести дела, контролируя отчетность фирмы.

– У папаши помимо лоботряса сыночка еще имеются детишки, возможно, потолковее. Так почему насели именно на меня, вы бросили монетку или чисто не повезло?

– Многие бы радовались такой возможности. А ты бежишь от добра, – отрезала она, выходя из-за стола.