Слава побледнел. Он все эти девять лет не знал, что и думать. Действительно ведь, ей рожать да рожать. Но как идти? И зачем? И так все ясно…

– Сначала я предохранялась, – сказала Зоя. – А потом ты начал пить. Думаешь, все это так проходит без последствий?

Эти разговоры продолжались месяца два. Но он так и не решился сходить в поликлинику. И тогда Зоя… Тогда она сказала, что им надо взять хорошего мальчика из роддома, у нее есть знакомые, которые могут это устроить, нужно только, чтобы никто об этом не узнал.

Слава согласился. Почему бы и нет, в конце концов? Разве так важно, твой это ребенок или не твой? Главное, что он будет знать только твои руки и поймет когда-нибудь, что ты его настоящий отец.

Как-то Слава искал письмо от своего друга из Города, и в шкафу, в шкатулке увидел конверт с незнакомым почерком. Когда он прочел письмо, затем посмотрел штемпель, еще раз посмотрел на последние слова «целую тебя Юра», то почувствовал себя каким-то литературным персонажем. Он никак не мог представить, что Зоя ему изменяет. Где, как? Письмо было из Города. Родионова зовут Володей. Какой Юра?!

– Что за Юра?! – закричал Слава. – Зоя!

Впервые зеленоватые, чуть навыкате глаза жены смотрели не прямо, а куда-то за Славу, ее взгляд как будто перепрыгивал его голову.

– Ну… господи… – сказала она. – Ничего особенного… Ну, познакомились в санатории… Ну, что с того? Ничего не было.

– Ничего не было? А «целую»?

– Мне скоро сорок лет! – Зоя, наконец, установила зрачки в привычное положение. – Ты хоть раз меня в чем-то уличил? «Целую»! Он целый месяц за мной ухаживал за это «целую»! Ну и что? Когда ты был в своем Нижнеудинске, твоя квартирная хозяйка кое-что рассказала мне! Я тебя упрекнула хоть раз? Ну, виновата! Что мне теперь, землю есть?

Так и закончилась эта история с письмом. Слава ушел, хлопнув дверью, и в одиночку напился в вокзальном ресторане. А ночью Зоя не пустила его к себе.

Не пустила она его и на следующую ночь и еще несколько ночей. Затем они помирились.

А еще через месяц Зоя поехала в соседний город «рожать». На работу она ходила с подушечкой на животе. Славе было и смешно, и непонятно. Какая-то странная игра разворачивалась рядом с ним. Кого обманут эти подушечки? Почему сейчас, когда он почти не пил, разве что кружку пива после работы, придирки жены и тещи стали так невыносимы? Что за фраза в письме «Юры» – «как ты себя чувствуешь? Береги себя»?

Зоя вернулась с младенцем, которого Слава сразу полюбил. Он сам стирал подгузники, пеленки, купил кучу игрушек. Правда, купали его Зоя с матерью, но мальчишка скоро уже улыбался ему. Или казалось, что улыбался. Назвали его Сашей.

Окончилась камералка, и они отметили это дело на работе. Возвратился Слава поздно, часов в одиннадцать, тихо открыл дверь, переобулся и удивился, снимая пальто, тому, что на кухне тихо, но горит свет.

За столом сидели Зоя и ее родители. Они молчали.

– Вячеслав, – сказала Зоя. – Я так больше жить не могу.

– А ч-что произошло? – Славу качнуло.

– Сегодня с тобой говорить бесполезно, а завтра… – Зоя встала. – Завтра поговорим.

Назавтра она твердо заявила, что не любит его, что он спился, что они не могут жить вместе, что она подает на развод.

И точно – через месяц их уже развели, как он ни бесился, как ни старался выведать у нее – что? Что произошло?

– Я тебя не люблю, – твердо, неумолимо повторяла она.

И Слава отступил.

Он занял крайнюю комнату у входной двери, где появлялся поздним вечером и уходил рано утром. Он никак не мог решиться заговорить о раз мене, сам не знал, почему. Когда же сказал, то Зоя заплакала. Впервые он видел ее слезы.