– Но я же не в экстремальной ситуации, не нахожусь в опасности, – возразил Сергей.

– В основном, да. Но когда возникает угроза, что кто-то тебе может причинить ощутимую боль, твое подсознание определят эту ситуацию как экстремальную и дает команды твоему телу соответствующим образом реагировать, причем быстро и жестко.

Далее я внезапно произвел попытку резкого удара открытой ладонью в лицо Пяткина. Хотя удар был неожиданным, Сергей быстро от него увернулся.

– Вот видишь. Теория действует, – прокомментировал я свой поступок —никто другой от моего удара сейчас бы не ушел и испытал бы очень чувствительную оплеуху. Так что давай приступать к интенсивным тренировкам, – закончил я этот разговор.

Естественно на следующем занятии по боксу я уделял львиную долю времени уже Пяткину. Сначала посадил с собой за парту для выполнения упражнения «барабанщики». Все мои удары достигали цели. Сергею ни разу не удалось вовремя отдернуть руку, а уж тем более достать меня.

«Все правильно, – отметил я —мои шлепки по руке никак не ассоциируются с опасностью. Вот если бы заменить мою ладонь молотком, ситуация, наверное, б изменилась». Но экспериментировать таким способом не хотелось.

С резиновыми мечами – также никаких успехов. Девяносто процентов попали в цель. Реакция нулевая. Но все изменилось, когда я бросил в Сергея один за другим пять теннисных мячей. Бросал сильно, быстро и метко, но Пяткин от всех мастерски увернулся. Вот она – угроза, и вот – отменная реакция!

В конце тренировки я опять решил поставить Сергея на спаринг, теперь уже с другим учеником – восьмиклассником Женей Клименко.

– Удели все внимание атаке. Сначала медленно, больше ложных выпадов. Потом чуть ускорься, проведи ряд направленных ударов, но не перестарайся – травмы мне не нужны, – такие получил Женя от меня инструкции.

Этот поединок очень напоминал предыдущий. На ложные выпады, «запугивания» и обманные движения Пяткин практически не реагировал, но стоило Клименко увеличить темп и попытаться войти в полный контакт с соперником, у последнего «включилась» реакция: в ход вступили блоки, уходы, отскоки.

– Сергей, давай теперь ты в атаку! – скомандовал я уже Пяткину, но так и не заметил, что тот ее воспринял. Пяткин по-прежнему находился в глухой обороне, но благо, что результативной.

Атаки Евгения все развивались. Парень явно распалился. Я же лишь с удовлетворением наблюдал, как Сергей их мастерски отражает. Вот очередная опасная попытка, серия ударов и Клименко отлетает на несколько метров, опускаясь задницей на пол ринга. Теперь его остановил довольно сильный удар Пяткина. Я остановил поединок и побежал на ринг, осознавая свою ошибку: « Не Пяткина надо оберегать от неприятных последствий спаринга, пострадать может, наоборот, тот, кто с ним участвует в этом поединке, формируя угрозу для его подсознания. В реальном слабо контролируемом бою уже именно Пяткин представляет опасность для не очень то и подготовленных моих воспитанников. А значит, систему тренировок надо изменить.»

Пока я четко не разработал эту систему, я предложил Сергею приходить на тренировку на полчаса позже других, пропуская не столь актуальные для него упражнения на реакцию. Ну а спаринг я решил устраивать лично со мной, причем без посторонних свидетелей.

Поначалу наши поединки были довольно увлекательными. Я применял в них практически ту же тактику, какую вкладывал в инструкции предыдущим партнерам. Сначала бесконтактные обманные движения, наскоки-отскоки, «запугивание». Затем уже более- менее реальные атаки. И поведение Сергея на ринге стало для меня вполне предсказуемым. На ложные серии он внимания не обращал, зато реальные удары отражал с высоким мастерством. В общем, нет угрозы – нет ответной реакции, появилась опасность – появился ответ.