С. А. Голунским была высказана точка зрения, согласно которой оценка доказательств не может быть сведена только к мыслительной деятельности, поскольку она имеет целью с помощью свойств, входящих в содержание оценки доказательств, установить обстоятельства, входящие в предмет доказывания.[56]

По мнению других исследователей, оценку доказательств следует рассматривать как вывод, результат мыслительной деятельности и как саму мыслительную деятельность.

Вполне обоснованны утверждения И. И. Мухина о том, что оценку доказательств как мыслительную деятельность нельзя сводить к процессуальной деятельности, отождествляя оценку и процесс доказывания. Однако при этом необходимо заметить, что оценка и процессуальная деятельность в процессе доказывания взаимосвязаны и находятся в диалектическом движении.

Так, утверждение М. С. Строговича, что «оценка доказательств есть только умственный процесс, логическая деятельность, акт мысли, а не что-либо еще»[57], противоречит содержанию нормы УПК РСФСР, регулирующей оценку доказательств, основывающейся на всесторонне исследованных обстоятельствах дела. УПК РФ 2001 г. требует оценки доказательств с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, достаточности всех собранных доказательств в совокупности для разрешения дела.

Исследование понятия и его сущности невозможно без рассмотрения доводов об объеме этого понятия.

В связи с этим выводы С. В. Курылева о том, что оценка доказательств – самостоятельная процессуальная категория, находящаяся вне границ понятия судебного доказывания и не являющаяся составной частью доказывания, не только не учитывают содержания конкретной нормы УПК, регулирующей оценку доказательств, но и отрывают мыслительную деятельность судьи от процесса исследования доказательств. Представляется обоснованным утверждение С. А. Зайцевой о том, что под оценкой доказательств понимается один из элементов процесса исследования полученных фактических данных с точки зрения их целостных свойств для обоснования выводов по делу в целом или по отдельным его эпизодам либо обстоятельствам.[58]

Приведенные позиции исследователей понятия внутреннего убеждения судьи в уголовном процессе позволяют сделать вывод о том, что в науке уголовного процесса эта тема является дискуссионной. Среди различных позиций ученых по данной проблеме можно выделить несколько основных. Убеждение судьи – это:

1) истина по делу;

2) метод исследования;

3) результат исследования доказательств;

4) метод и результат исследования доказательств;

5) критерий оценки доказательств, который в ходе исследования доказательств приобретает объективный характер, и

6) убеждение судьи не зависит от его личного взгляда на исследуемые обстоятельства дела.

Положение о том, что убеждение судьи основывается на всесторонне и полно исследованных доказательствах по делу, собирание и исследование которых производятся в установленном Уголовно-процессуальным кодексом порядке, и позволило выдвинуть точку зрения об отказе от понятия «внутреннее убеждение судьи» в уголовно-процессуальном законе.[59]

Вместе с тем отсутствие понимания правовой стороны такого понятия приводит к смешению его с усмотрением судьи при применении норм права, как процессуальных, так и материальных, особенно в период изменения целей в праве и понимания деятельности суда по осуществлению правосудия, которое может оказаться основанным не на законе и праве, а на «понятиях».

Такие «понятия» могут иметь разный смысл. В связи с этим Б. Н. Топорнин отмечает, что в России появился новый правовой нигилизм. Он унаследовал черты прежнего правового нигилизма и вместе с тем отразил разрушение старой правовой системы, хаотичное и противоречивое. К тому же в условиях явно затянувшегося формирования новой правовой системы стала складываться система действий участников общественных отношений на основе «понятий», разноречивых политических, юридических, нравственных и экономических взглядов.