Илюша заметил конверт на столе.

«Что это у тебя?»

«Письмо».

«Письмо? От кого?» – спросил он, подходя ближе.

Евгения, стараясь не выглядеть виноватой, ответила:

«От профессора Госсипа».

«От кого?» – его тон стал острым.

«Это известный политолог», – добавила она.

«И что ему нужно от тебя?»

«Он предложил мне выступить в парламенте».

Илюша побледнел, затем покраснел.

«В парламенте? Ты шутишь?»

«Нет, это серьёзно».

«Женя, а ты не думаешь, что он может быть… ну, не знаю, каким-нибудь маньяком?»

Она закатила глаза.

«Маньяком? Илюша, это профессор с мировым именем!»

«С мировым именем? А как насчёт того, чтобы ты подумала, что я тоже с именем? Личным? Я, между прочим, твой парень!»

Евгения отложила письмо и тяжело вздохнула.

«Илюш, ты сейчас ревнуешь к профессору?»

«Я ревную к его письмам», – буркнул он. – «Почему ты сразу не сказала мне?»

«Потому что ты бы всё равно устроил драму», – спокойно ответила она.

«Конечно! Потому что я вижу, куда это идёт!»

Евгения покачала головой.

«Послушай, если тебе не нравится, что я делаю, ты можешь не приходить».

Он замолчал, чувствуя, что спор заходит в тупик.

«Я просто хочу, чтобы ты была в безопасности», – наконец сказал он.

«Я знаю», – ответила она, мягко улыбнувшись. – «И я ценю это».

29 января 2014 года. Здание парламента.

Евгения стояла за кулисами, готовясь к своему первому крупному выступлению. Борис Госсип помог ей написать речь, отточить интонации и продумать каждый аргумент.

«Ты справишься», – сказал он, похлопав её по плечу.

Тем временем в зале для зрителей Илюша уже занял своё место. Он не хотел приходить, но любопытство победило. Ему казалось, что он обязан поддерживать Евгению, даже если это значило сидеть среди совершенно незнакомых людей.

Рядом с ним сидел мужчина в длинном плаще и капюшоне, скрывающем лицо.

«Простите, вы здесь давно?» – спросил Илюша, пытаясь завязать разговор.

Мужчина обернулся, слегка приподняв капюшон. Под ним открылась строгая, уставшая бородатая физиономия.

«Достаточно давно, чтобы понять, что это место стало пустышкой», – ответил он.

«Сильно сказано», – заметил Илюша, пытаясь скрыть смущение.

«Здесь больше говорят, чем делают», – продолжил мужчина.

«А вы кто? Политический обозреватель?»

Мужчина усмехнулся.

«Можно и так сказать».

«Интересно», – ответил Илюша. – «И что вы здесь делаете?»

«Наблюдаю за тем, как продолжают рушить то, что я построил».

Илюша нахмурился.

«Построили? А вы, случайно, не…»

«Да», – спокойно ответил мужчина, снимая капюшон. – «Я – Фёдор Мазиров».

У Илюши глаза округлились.

«Мазиров?! Тот самый?!»

«Тот самый», – подтвердил он, с лёгкой улыбкой на губах.

«Вы! Вы разрушили нашу страну! Вы отдали её Валайкову! Вы… вы просто…»

Мазиров тяжело вздохнул.

«Молодой человек, вы, кажется, сейчас чуть не подавились своими эмоциями».

«Подавился?! Я подавлюсь вами, если вы не уйдёте!»

«Тише, тише», – спокойно сказал Мазиров. – «Я понимаю ваше негодование».

«Понимаете? Понимаете?! Вы…»

Но прежде чем Илюша закончил свою фразу, из-за кулис послышался голос:

«Тишина в зале, пожалуйста!»

Евгения начала свою речь, но в зале было слишком шумно. Споры Илюши с Мазировым привлекли внимание, и охранники подошли, чтобы разнять их.

«Молодой человек, если вы не успокоитесь, нам придётся вас вывести», – сказал один из охранников.

«Да пожалуйста! Но только вместе с ним!» – выкрикнул Илюша, указывая на Мазирова.

Зал зашумел, а Евгения замерла, видя, как разгорается хаос.

«Женя, это он!» – закричал Илюша, указывая на Мазирова.

Она только покачала головой, не веря своим глазам.

В итоге выступление пришлось прервать, а Илюшу и Мазирова вывели из зала.