Однако большинство историков международного права исследовало свой предмет именно исходя из позиций общеисторической методологии. При этом историю международного права сводили к процессу последовательной смены фактов, явлений (чаще бессистемно отобранных) и их характеристик. Даже юридические особенности соответствующих эпох редко находили свое отражение. Существует недостаток и в общем юридическом анализе целых периодов развития международного права, а вопросы его генезиса, формирования, становления, исторической трансформации норм, институтов и отраслей вообще почти не подверглись юридическому анализу.

Однако указанные проблемы науки истории международного права не следует связывать лишь с деятельностью ученых в этой отрасли международно-правовых исследований. Их предметное и методологическое самоограничение часто были следствием давления методологических подходов и теоретических представлений общей теории международного права. Те же ученые, которые отходили от этой позиции, впадали в другую крайность – отдавали исключительное предпочтение общеисторическому, историко-правовому, антропологическому или социологическому методам исследования.

Только после Второй мировой войны утверждается мысль о необходимости самостоятельного исследования истории международного права, начинает формироваться, соответственно, история международного права как отдельная независимая дисциплина[212]. Сегодня она признана таковой и в этом качестве включается во все учебные пособия, учебники и курсы международного права. Однако в ней еще обнаруживаются следы негативных тенденций, характеризовавших развитие науки международного права на протяжении последних двух веков.

То, что она длительное время отсутствовала как научная дисциплина, а первые попытки обратиться к истории международного права (причем одиночные и бессистемные) стали предприниматься лишь два века тому назад, имеет последствия и сегодня. Очень редко можно использовать международные историко-правовые исследования прошлого. Они были, по определению того же В. Прайзера «в большинстве своем не критическими, базировались чаще на вторичных, а не на оригинальных источниках и ограничивались почти исключительно отношениями между государствами…По этой причине в историографии международного права не наблюдалась никакого прогресса на протяжении более чем ста лет»[213]. К большому сожалению, такие же недостатки свойственны историческим исследованиям и современных авторов.

Негативное влияние на уровень исследованности истории международного права оказывает и отсутствие таких научных направлений, как международно-правовая историография, антропология, источниковедение, а особенно – история международно-правовых учений.

Говоря о необходимости развития рассматриваемого направления, необходимо четко определить его место в международно-правовой науке, поскольку нередко собственно история международного права подменялась в исследованиях историей международно-правовых учений. Авторы часто рассматривали историю международного права как историю развития тех или иных международно-правовых школ и в соответствии с их трансформациями и приоритетностью в тот или иной момент устанавливали и периодизацию самого международного права: I – период господства естественно-правовой школы в международном праве; II – период эклектического направления, которое соединяло позитивно-правовые и естественно-правовые идеи; III – период преобладания международно-правового позитивизма[214]. Особенно часто это делалось при изучении международного права тех периодов, относительно которых в исследовании международно-правовой практики как таковой существовали пробелы, а их в истории международного права было достаточно. Поэтому естественно, что международно-правовая мысль, которая должна базироваться на исследовании международно-правовой практики, не была надлежащим образом изучена.