– На все воля Божья… сын мой.
Привычным движением я поднял руку и, испытывая незнакомое до сих пор внутреннее смятение, перекрестил стоящего на коленях зэка, а потом, подождав, пока его разжавшиеся пальцы отпустят край моей одежды, нажал на звонок.
Дверь камеры почти сразу же открылась, и я увидел стоящего возле нее светловолосого охранника в черной униформе.
– Все в порядке? – казенным тоном спросил парень, взглянув на всё еще стоящего на коленях Скопцова. Я молча кивнул и вышел в коридор.
Охранник захлопнул дверь и закрыл замок.
– Полковник ждет вас у себя в кабинете, – напомнил он мне. – Это этажом выше и в другом крыле здания. Я провожу.
Я шел по бесконечному лабиринту лестниц и коридоров в сопровождении светловолосого кедровца, а перед моими глазами по-прежнему стояло лицо Скопцова со скатывающимися по щекам ручейками слез. А что, если сидящий в камере номер сто двадцать один заключенный действительно невиновен, а настоящий убийца Вики до сих пор разгуливает на свободе и лишь затаился на время? Нет, это невозможно…
Глава 7
Кабинет начальника тюрьмы был совсем не похож на то, что я ожидал увидеть за тяжелыми лакированными дверями. Просторный, с широким окном, из которого открывался великолепный вид на озеро и лес, он был выстлан ковролином и обклеен бежевыми обоями «под рейку». Над кожаным диваном с примыкающим к нему журнальным столиком висела огромная копия картины Айвазовского «Девятый вал».
На огромном массивном столе Карпова свободно помещались компьютер, телефон, факс, настольная лампа дневного света и ворох всевозможных бумаг и документов, разложенных в одному хозяину ведомом порядке.
Карпов сидел, откинувшись на высокую спинку кожаного кресла, и задумчиво смотрел на свинцово-серую водную гладь озера.
– Уютно здесь у вас, товарищ полковник… – вывел я его из задумчивости.
Карпов перевел на меня взгляд и молча кивнул, жестом предлагая присаживаться. Я опустился в кресло напротив его необъятного стола и тоже невольно залюбовался тем замечательным видом, что открывался из кабинета. Полковник перехватил мой взгляд, усмехнулся и спросил, слегка прищурив глаза:
– Вам ничего не кажется здесь странным, отец Павел?
– Меня удивляет, что на окне нет решетки, – ответил я.
Лицо полковника изумленно вытянулось.
– Вот уж не ожидал, что вы сразу же обратите на это внимание! Да, действительно, решетки здесь нет. Это, можно сказать, единственная вольность, которую я себе позволил, являясь начальником такого строгорежимного учреждения, как наша тюрьма. Я слишком много времени провожу в этих мрачных стенах, так что вполне заслужил, чтобы не смотреть на мир сквозь стальные прутья. Вы спросите, не боюсь ли я, что кто-нибудь из заключенных сможет воспользоваться такой уникальной возможностью и сбежать? Сразу же отвечу – нет. Попасть в это крыло, где расположен мой кабинет и жилой блок охраны, абсолютно невозможно. Кругом решетки и двери. Ну а система сигнализации просто фантастическая!
– Не сомневаюсь. – Я вежливо кивнул.
– Как там наш самоубийца? Оклемался?
Не дожидаясь моего ответа, полковник открыл один из ящиков стола и нажал на какую-то невидимую мне кнопку. Я услышал тихое жужжание у себя за спиной и обернулся. Одна секция стоящего напротив стола Карпова книжного шкафа плавно отъехала в сторону. Голубым мерцающим светом вспыхнул экран монитора. Секунду спустя на нем появилось изображение – прижавшийся к каменной стене заключенный с перебинтованной рукой и стоящий рядом коротышка-доктор. Потом в фокусе объектива появился и я сам…
– Как видите, – не без хвастовства заявил Карпов, кивая на экран, – начальник охраны, дежурный по учреждению и, конечно же, я в любую минуту можем проконтролировать любую камеру, любой коридор или любое другое помещение тюрьмы. К чему я все это говорю? А к тому, что вы, отец Павел, будете жить в единственном месте на Каменном, где отсутствует система постоянного слежения. Это строение единственное, которое не соединено с основным корпусом тюрьмы. До сих пор оно пустовало. – Поймав мой заинтересованный взгляд, Карпов уточнил: – Видели тот домик с крестом на крыше, что находится напротив «шлюза»? Когда-то в нем жил настоятель монастыря. Там всего одна комната, но зато есть все необходимые удобства – вода и прочее. Когда встал вопрос с вашим размещением, я сразу же подумал о домике настоятеля. Ведь вы, отец Павел, начиная с сегодняшнего дня, можно сказать, и есть первый после более чем семидесятилетнего перерыва настоятель Каменного.