Пышные крестины Артура подчеркнули единство Ланкастеров и Йорков, отраженное в королевском гербе, где белые розы были соединены с алыми в один цветок. Крестным отцом принца стал Джон де Вер, 13-й граф Оксфорд, один из наиболее видных Ланкастеров, а крестной матерью – вдовствующая королева Елизавета Вудвилл, представлявшая дом Йорков. Никто тогда не мог знать, что судьба отпустила Артуру недолгий срок жизни. Все, и в первую очередь – король, видели в нем наследника престола, в жилах которого кровь Ланкастеров смешалась с кровью Йорков, чтобы положить конец былой вражде.

Угли этой вражды продолжали тлеть. В 1490 году при бургундском дворе объявился не кто иной, как Ричард, младший сын Эдуарда IV, которого «признала» герцогиня Маргарита. Ричард рассказывал, что его брат, король Эдуард V, был убит, а сам он остался в живых по причине своего малолетства – Тюдорам-де не хотелось обагрять свои руки кровью невинного младенца. Самозванец был принят не только при бургундском, но и при французском дворе, несмотря на пункт мирного договора, по которому король Карл VIII обязывался не оказывать поддержки врагам Генриха VII. Но разве мог французский король упустить еще одну возможность посеять раздор на английской земле?

К шестому году правления Генрих VII успел хорошо укрепить свою власть, но воскресший из небытия принц Ричард внушал королю сильное беспокойство. Настолько сильное, что за поимку самозванца была назначена невероятно высокая награда в тринадцать тысяч фунтов! А самозванец тем временем был принят и при дворе императора Священной Римской империи Максимилиана I, который был отцом бургундского герцога Филиппа I (он же – Филипп I Австрийский). Признание со стороны двух могущественных европейских держав много значило, но свои претензии лже-Ричарду предстояло отстаивать в Англии, а не на континенте. А в Англии у него дела пошли не лучшим образом. 3 июля 1495 года лже-Ричард высадился в Кенте[17] с небольшим отрядом наемников, надеясь на то, что ему удастся поднять народ против Генриха, но этим надеждам не суждено было сбыться. Жители Кента предпочли сохранить верность королю Генриху, войска которого вынудили самозванца отступить в Ирландию, а затем – в Шотландию, к королю Якову IV Стюарту.

Яков вел свою политическую игру, главной ставкой в которой был союз с Испанией. Претендент на английский престол пришелся шотландскому королю весьма кстати. Для того, чтобы покрепче привязать лже-Ричарда к себе, Яков женил его на своей родственнице леди Кэтрин Гордон, которая, по свидетельству современников, отличалась невероятной красотой. При поддержке Якова IV лже-Ричард в сентябре 1496 года вторгся в Нортумберленд[18], располагая гораздо бо́льшими силами, чем при высадке в Кенте, но и в этот раз не смог поднять англичан против короля.

Не имея возможности подчинить Шотландию своей власти, король Генрих сделал оригинальный ход, предложив Якову жениться на своей старшей дочери Маргарет, которой на тот момент шел восьмой год. Этот брак открывал перед Стюартами возможность законного получения английской короны при отсутствии наследников у английского короля, что в конечном итоге и произошло. Окружение Генриха выступало против династического союза двух корон, но Генрих не видел ничего плохого в том, что в будущем английский престол может занять шотландец, ведь Англия все равно, при любых обстоятельствах, будет стоять выше Шотландии.