– Вот и закончилось веселье, – послышался тихий голос Алекса.

В этот вечер, мы впервые поругались с Егором. Он не пришел спать ко мне. Я слышала, как они тихо разговаривали с Алексом в гостиной. Их голоса были монотонными и едва различимыми. Я не слышала, о чём именно они говорили, но знала, что Егор находится близко ко мне и даже не смотря на то, что мы находились в ссоре – меня успокаивал его голос. Я всё-равно ощущала его и то родное и теплое чувство, которое я испытывала к этому человеку.

Март в Лос-Анджелесе выдался солнечным и теплым, но ночи были всё такими же прохладными. Алекс по прежнему жил с нами и никуда от нас не переехал. По началу, мне было не комфортно, но затем я начала привыкать к жизни втроём. Это было дело привычки. Я научилась смотреть на это с другой стороны и старалась замечать только хорошее. Конечно, это было немножко не тем, что я ожидала, когда представляла нашу с Егором совместную жизнь в Америке, но мысли о том, что этот человек поможет нам встать на ноги меня немножко утешала.

Егор устроил меня на работу в один цветочный магазинчик к одному армянину по имени Арам. В Лос-Анджелесе он с семьей прожил довольно долго – целых тринадцать лет. Его жена держала частный детский садик для деток наших соотечественников и к моему удивлению до сих пор не знала английский язык.

Но всё же Карина была очень тёплым человеком, даже несмотря на свои необдуманные высказывания и чрезмерную любознательность.

– Да зачем мне это? – непринуждённо отвечала она на мои вопросы. – Вот ты здесь работаешь, да?

– Конечно.

– И много у тебя американцев за две недели перебывало?

– Ну, совсем немного. Может, пара человек.

– А… – она махнула рукой. – Это же были те же русские или, на крайний случай, белорусы. Не верь им на слово. Наверняка просто хотели покрасоваться перед молодой девушкой.

– Зачем им это? – удивилась я.

– Смешная ты, – беззлобно рассмеялась Карина. – Затем, что наши девушки здесь без ума от американцев.