Он быстро расстегивает пуговицы на своей белой сорочке, ремень на брюках.

Черт возьми, никогда не думала, насколько сексуально может выглядеть раздевающийся мужчина.

Я же стою в одежде и наблюдаю, как оголяется мужское тело — широкие плечи, крепкие бицепсы, подтянутый живот. Нет, мой муж далеко не фанат фитнеса и не прокачивает каждую мышцу отдельно, однако спорту он точно уделяет много времени, что делает его тело сильным и выносливым. Вполне возможно, это какие-то боевые искусства. Откуда я это знаю? А всё из разговоров парней в спортзале. Пока пресс качаешь или на беговой дорожке потеешь, то волей-неволей что-то да услышишь, и уж тем более увидишь.

А еще ему явно нравится, как я его разглядываю. И когда мой муж отбрасывает в сторону брюки вместе с боксерами, я несколько раз сглатываю набежавшую слюну. Никогда не была фанаткой минета, однако… этот член я бы с удовольствием попробовала. Хотя бы для того, чтобы понять — поместится ли он мне в рот?

— Ну же Крис, смелее, — ухмыляется Тарасенко, расставив руки в стороны.

И я словно под гипнозом опускаюсь на четвереньки, томно заглядывая в глаза своему мужчине, ползу в его сторону. В эти игры и я умею играть. А еще — быть соблазнительной и сексуальной.

Изюминку добавляет то, что Тарасенко полностью голый, а на мне блузка с юбкой. И он, словно мой хозяин, стоит передо мной, нагло выпятив своё нехилое достоинство, а я, как послушная рабыня, стою перед ним на коленях. Хотя, казалось бы, все должно быть наоборот. Но к чему эти условности?

Спускаюсь чуть ниже и трусь лицом об его бедро, не забывая томно поглядывать из-под ресниц.

То, что написано на его лицо — незабываемое зрелище, которое горячит кровь похлеще любого спиртного.

Опускаю ладони на его лодыжки, медленно веду вверх, до коленей, бедер, и наконец добираюсь до паха. Женя расставляет ноги чуть шире, все его тело, каждый мускул, каждая мышца, звенит от напряжения. Он то сжимает кулаки, то вновь разжимает. Я чувствую его желание — схватить меня за волосы и заставить уже взять в рот его член, или же развернуть и жестко войти. Но он сдерживается. И смотрит… смотрит так, что от возбуждения хочется кончить уже прямо сейчас.

Его зрачок настолько расширился, что заслонил собой всю радужку, и его глаза черны, как бездна. В которую хочется падать и падать.

Но я не буду торопиться.

Я медленно касаюсь его яичек, аккуратно сжимаю мошонку одной рукой, второй же обхватываю стоящий колом член.

И я буду не я, если не покажу во всей красе свою похотливую натуру.

— Обожаю мужиков с большими членами, — хрипло произношу фразу, не самую приятную для любого собственника. И лицо моего мужа каменеет, а взгляд из возбужденного становится бешеным.

В этот самый момент я открываю рот и как можно глубже заглатываю член Тарасенко.

Он кладет обе ладони на мою голову, до боли сжимая волосы в кулаке, и рычит:

— Стой.

Но кто ж меня остановит? Я чуть жестче сдавливаю одной рукой его мошонку, а второй — основание члена, и буквально трахаю его своим ртом.

Руки моего мужа становятся тяжелыми. Я смотрю на него сверху вниз и вижу, как он колеблется. Он хочет оторвать меня от себя, он разъярен, ему неприятна моя вульгарная фраза, но он хочет, чтобы я продолжала и не останавливалась, ведь то, что я делаю — слишком остро, слишком приятно, слишком… хорошо. И я это знаю, не зря училась доставлять мужчинам удовольствие… Мадам Олияра, чьи интернет-уроки я смотрела, гордилась бы мной, как одной из лучших учениц.

Взгляд моего мужа становится ошалевшим. Кажется, кое-кто не ожидал такой прыти. Сам того не понимая, он уже насаживает меня на свой член. Толкается глубже, до боли сжимает волосы в кулаке. А затем пытается отстранить.