Он снова возвращает ко мне взгляд. Смотрит долго. И почему-то грустно улыбается.

– Ему в первую очередь.

Сама не замечаю, как принимаюсь кусать губы от волнения.

– Но почему?

– Нельзя доверять тому, чья жизнь от тебя зависит, – произносит и, словно заметив знакомого, вручает мне тарелку и торопливо ретируется, но, сделав пару шагов, вдруг оборачивается. – Ещё увидимся, сестрёнка. Не навороти дел.

Изумлённо смотрю, как он удаляется пружинистой походкой. И через некоторое время сливается с другими гостями.

Проглоченные тарталетки тяжестью оседают в желудке.

Что значили все эти завуалированные слова? Чувствовала себя Алисой в Стране чудес, только что закончившей чаепитие со Шляпником.

– Привет, – передо мной возникает знакомое лицо, выдёргивая из мыслей.

Хлопаю ресницами, разглядывая парня.

Андрей Акиньшин.

– Привет, – ошарашенно произношу.

– Уже не надеялся, что встречу тебя где-то за пределами университета, – очаровательно улыбается одной из тех улыбок, что рассчитана топить девичьи сердца, но моё не желает откликаться, – после той вечеринки у меня думал, твой дядя-цербер тебя никуда не отпустит. Он всегда такой строгий?

– Бывает, – тихо произношу, ощущая, как мои щёки начинают предательски гореть от воспоминаний о строгости моего дяди, оставившей белёсые полосы на заднице и мокрые трусы.

– Пошли потанцуем, – и не дожидаясь ответа, берёт меня за руку, увлекая вперёд.

Я зачем-то в очередной раз пробую отыскать дядю и нахожу в объятиях его нимфы. Резко останавливаюсь, словно получив оплеуху.

Они танцуют, медленно покачиваясь. Он что-то ей говорит, выглядя уже не так напряжённо, как раньше. И о чём я думала? Почему испытывала вину, отойдя от него? Веду себя и мыслю как дворняжка, обязанная за кров и еду быть преданной своему хозяину. А мой хозяин кроме клички мне больше ничего не дал.

Злость оказывается неожиданно сильной. Где-то внутри меня жила уверенность, что я нужна дяде. Что он испытывает хотя бы отголоски тех неправильных чувств, что давно живут во мне.

Но, похоже, я всё себе напридумывала. Он окружён привлекательными женщинами, а я для него Ромашка. Племянница и дочь его брата. Не более того.

И ведь я знаю, что между нами невозможна связь. Даже если бы чувства были взаимными. Так почему я продолжаю мучать себя?

Андрей увлёк меня в танце. Он не лапал. Не позволял себе лишнего. Делился смешными рассказами о гостях вечеринки, отчего я расслабилась.

Мысли о Питоне начали медленно отпускать. Развеиваться. И я вдруг обрадовалась, что, возможно, не совсем испорченная, раз способна получать удовольствие не только в обществе такого тирана, как Питон.

– Ты мне ведь сразу понравилась, Вера, – вдруг сообщает Андрей серьёзным тоном, – я тебя ещё в универе приметил, поэтому пригласил вас с твоей подружкой на свою вечеринку.

Удивлённо смотрю на него.

– Может быть, ты согласишься со мной погулять? Если нужно, я готов попросить разрешения у твоего родственничка, – произносит, когда музыка закончилась.

Выглядит вполне искренним. Но я не понимаю, следует ли ему верить. Вдруг у него тоже свой корыстный интерес. Только не соображу какой. Ничего о нём не знаю, но, похоже, он сам не из простой семьи.

– Иди пока погуляй, мальчик, – раздаётся знакомый голос рядом, и тяжёлая рука Питона оказывается на плече Андрея. Тот тут же слегка сереет, оборачиваясь в сторону моего дяди.

9. Глава 9

Глава 9

От Питона буквально исходит аура губительной силы. Она давит на сознание своей тяжестью, как бетонная плита, упавшая на стройке на голову случайному прохожему. Вот и я ощущаю сейчас, что лежу под этой плитой. А из-под неё торчат лишь кончики нервно дрыгающихся пальцев.