У Гора на лице яркой красной краской написано, что мешают, поэтому, наплевав на правила приличия, отвечаю вместо Егора. Утверждаю, естественно, в обратном.

«Да, Егор, за прошедшие годы и я врать научилась», – отвечаю беззвучно на взгляд Егора.

– Ия Игоревна. Телия, очень приятно, – протягиваю в приветствии руку спутнику Гайворонского.

Он так живо обхватывает мою ладонь своей… А потом начинает поглаживать своим большим пальцем зону моего запястья. Мои брови ползут вверх, одна так точно.

– А мне-то как приятно, – в искренность его улыбки я почему-то верю. – Наслышан о том, что налоговики на юге прекрасны, но не ожидал, что настолько, – переводит взгляд от меня к Юле и обратно.

У Гайворонского дергаются желваки, но он быстро берет себя под контроль.

Пытаюсь вытянуть свою руку, удается это только тогда, когда Егор кладет руку мне на талию и притягивает к себе.

М- да. Что я там за семнадцать лет говорила? Хотела – получила. Мальчики меряются тем, что имеется.

– Егор Александрович, вы тоже с Ией Игоревной знакомы, оказывается, – напряженную обстановку решает разрядить Юрий Иванович.

– Мы с детства знакомы, вместе учились, – тон холодный, не свойственно холодный.

– Надо же, совпадение, – мужчине неловко, как, впрочем, и Юле.

Я и вовсе горю. Три пары глаз прожигают во мне дыры, кожа пылает. Впору приложить к лицу холодные ладони, но я ж не подросток, взрослые так не делают.

Если Гайворонский излучает всегда ауру спокойствия и уверенности, даже когда в его глазах огонь злости полыхает, то в самоконтроль Егора я не поверю никогда. Он может шутить, казаться весельчаком, а через секунду слететь с катушек. Сколько раз я висла на нем и просила успокоиться. Сейчас примерно такой случай: он напряжен, переводит резкий взгляд с одного «мнимого соперника» на другого.

Макар смотрит только на меня. Взгляд не читаем, разглядывает очень внимательно моё лицо. По мере того, как его взгляд ползет ниже, мой пульс учащается.

Происходящее для меня неприемлемо, даром такое внимание не нужно.

– Макар Викторович, у вас вопросы ко мне есть, связанные с проверкой? – спрашиваю.

Он возвращает взгляд к первоначальному уровню. Выражение его лица настолько говорящее, что становится понятно – хотел, но не этого.

– С вашего позволения отлучусь, сына проверю, – сбегать очень позорно, но еще чуток и не выдержу.

– Матери года, – тихо произносит Юля. – У меня же тоже дочка есть, – весело и будто спохватывается. – Пошли, найдем наших, – подхватывает меня под локоть.

Становится неловко, но…

«Прости Егор, тебе придется отдуваться одному. Не привыкать, собственно».

Боюсь представить, кем я была в прошлой жизни, и где же так согрешила. А самое главное, откуда об этом узнал Юрий Иванович?!

Место мне досталось за одним столом вместе с Гайворонским, его другом Мотовым, представителями Юлиной семьи и, реально к счастью, Егором и его коллегами.

Как так вышло? Ума приложить не могу.

«Чудеса, да и только».

И сижу я теперь, как уж на сковородке верчусь. От напряжения по спине нет-нет да и скатываются капли пота.

Дурная, абсолютно дурная реакция на беспардонного мужика, который сидит и сверлит меня взглядом как ни в чем не бывало.

Почему нельзя было по какой-нибудь старинной традиции усадить меня за женский стол? Где-то в углу, можно и вообще на улице. Положа руку на сердце, в данной ситуации я бы не обиделась.

Егор чувствует мое напряжение.

Даже удивительно, неужели еще отголоски прошлой телепатической связи остались?

Действует он, надо сказать, тоже как и раньше.

Сидя на соседнем со мной стуле, то руки коснется, то на ухо что-то скажет, наклоняясь поближе, то просто обнимет.