— Прекрати, — его резкий, холодный тон заставил меня поежится и вздрогнуть в его руках. В голосе сквозило раздражение, а руки лишь крепче сжали меня в своих тисках.

— Ты не понимаешь, — я все-таки не сумела сдержать слезы, те ручьем потекли по щекам. Господи, Лара, какая же ты жалкая. Пропустив мои слова мимо ушей, он просто усадил меня на одно из сидений, пристегнув к нему ремнями. Также молча надел мне на уши наушники и занял место рядом со мной, дав пилоту команду взлетать. Огромные лопасти за окном пришли в движение и вертолет постепенно начал набирать высоту, все больше отдаляясь от земли. Уже на высоте птичьего полета, Матвей неожиданно отстегнул ремни безопасности и одним движение пересадил меня к себе на колени, лицом к окну.

— Не думай ни о чем, ладно? — произнес он и, на мое удивление, в наушниках раздался голос. — Просто смотри, я хочу, чтобы ты запомнила этот вечер, — я покосилась на пилота, он, наверняка тоже нас слышал. — Смотри, — повторил Матвей и указал на сверкающие далеко внизу яркие огни ночного города. У меня дух перехватило, все казалось таким крошеным и в тоже время ярким и завораживающим.

Вертолет рассекал облака, продолжая набирать высоту, вскоре огни ночного города остались позади, и я поняла, что мы вылетели за его пределы. Я непонимающе взглянула на Матвея, когда крошечные коробочки заменили темные верхушки елей.

— Куда мы летим? — спросила я, надеясь, что он меня услышит.

— Просто смотри вниз, хорошо? — он улыбнулся и легонько, еле касаясь, провел губами по моему виску, вызывая очередную порцию дрожи во всем теле. Больше я ничего не спрашивала, просто сделала так, как он сказал. Когда наконец мои глаза полностью привыкли к темноте, в наушниках снова раздался голос Матвея. — Сейчас, — произнес он и пилот начал снижать высоту. Ничего не понимая, я взглянула на Матвея, но тот лишь кивнул в сторону окна.

Стоило мне повернуть голову, как внизу внезапно вспыхнули десятки, а может и сотни огней. Заморгав часто, я прищурилась, стараясь рассмотреть то, что так отчаянно желал показать мне Матвей. Когда глаза наконец привыкли, я отметила, что огни были сконцентрированы на небольшой площади и имели какой-то свой, определенный порядок. Прошло не меньше двух минут прежде, чем я поняла — это надпись. Я забыла, как дышать, когда до меня дошел ее смысл, а сердце, кажется, остановилось.

«ОСТАНЬСЯ СО МНОЙ» — кричали яркие огни на фоне темного неба.

Голова закружилась от нахлынувших чувств, а глаза наполнились слезами. Если бы меня попросили описать все, что я почувствовала в этот момент, я бы и двух слов связать не смогла. Как? Когда? Когда он успел и неужели это все ради меня? Столько усилий. Мне было страшно представить, во сколько ему обошлась эта красота. Зарывшись лицом в ладони, я просто разрыдалась, громко и по-детски, потому что еще ни разу никто не делал для меня ничего подобного.

— Лара, ну чего ты плачешь, мышонок? — я снова оказалась в теплых объятьях, поглаживая меня по голове, Матвей развернул меня лицом к себе и осторожно стер катящиеся по щекам слезы. — Я думал тебе понравится, — едва улыбаясь произнес он, а в глазах его читалось беспокойство.

— Я…я…— так и не выдав ничего разумного, я просто прижалась к нему, обняла за шею и уткнулась носом в плечо.

— Ну вот, а хотел порадовать, — произнес он, продолжая гладить мои волосы.

Все вокруг вдруг стало совершенно неважным, прижимаясь к широкой груди мужчины, я вдыхала аромат его парфюма и постепенно успокаивалась. Наверное, от переизбытка чувств мой организм выдохся и я, сама того не заметив, погрузилась в легкую дрему, а когда проснулась, Матвей уже нес меня в спальню. И как так вышло, что я не заметила приземления и возвращения домой?