– Ведь есть и такие темные, которые в совет не входят?

Гордоф понимал, что мальчик пытается найти ответ на интересующий его вопрос, пытается понять, кто напал на них на острове Росс.

– До этого мы дойдем, не торопи события. Сначала о кланах и о том, что это за остров Росс и почему ты туда попал, а затем и о темных поговорим.

Итак, кто такие абиссинские странники, ты, верно, уже знаешь, ведь встречался с ними, и не раз. Говорят, их род самый древний. Воинов лучше ты нигде не сыщешь, они тихие и ловкие, как хищные кошки; помимо того, абиссинцы в три раза быстрее, сильнее и прыгучее обычного человека, обладают отменными слухом и зрением и, кстати, во тьме видят еще лучше, чем при свете дня. Они созданы, чтобы охотиться, не иначе. Но не только этим славны абиссинские странники, их корабли, кожа и оружие известны по всему миру. Абиссинская сталь – это редкость, лучше нее ничего нет, клинки из нее выходят почти невесомые, легко пробивают любое железо, а древесину и вовсе режут словно масло, что уж тут о мясе говорить – плоть для них что воздух.

Предполагается, что все абиссинцы убийцы и воры, и, в сущности-то, оно так: когда-то они были наемниками и за деньги могли сделать что угодно. Но только перестали они такими быть, хотя и без убийств жить все равно не могут. Ты, конечно, еще не взрослый, жил недолго, но мог заметить, что, бывает, живет какой-нибудь человек неприятный и вещи делает такие же неприятные, а управы на него все нет и нет, а потом раз – и потерялся он, пропал, и никто не знает куда. – Крамп кивнул. – Абиссинская это работа, они таких типов терпеть не могут. А невинного человека не тронут ни за что, тем более ребенка, кодекс у них такой. Люди про абиссинцев знают, и про клинки их, и про кожу, этот клан особо не колдует, потому ярости в мире людей не вызывает; не любят их, конечно, разбойниками считают, но хоть не нечестью какой, и то ладно.

С магами дела обстоят иначе, о них знают только как о сказочных персонажах, не более, часто они светятся в сказаниях и всяческих балладах, но всерьез никто из людей их не воспринимает. Непонятные существа – люди: встретят странность, воспоют ее всеми возможными способами, но чтоб поверить в такое – это нет, это не для них. Хотя, пожалуй, не странные они, а просто узколобые, но только не я, ко мне это не относится. – Гордоф чуть покачал указательным пальцем, подметил. Мальчик хихикнул.

Вогдас сидел в кровати, скрестив ноги, и внимал каждому слову. Такие истории он мог слушать бесконечно, забыв абсолютно обо всем на свете. Чернота ночи теряла свою плотность, утренний свет лился сквозь круглое окно, как струя теплого парного молока в горячий кофе, разводя его, делая серо-коричневым.

– Ты еще не устал? – поинтересовался Гордоф.

Мальчик отрицательно задергал головой, причем так судорожно, будто у него собрались отнять любимую игрушку, которую он отдавать очень не хочет.

– Тогда слушай дальше. Маги – они всякие бывают. Есть стихийные маги: воды, огня, ветра и земли, – и сила их разнится от мала до велика, тяжко ее, знаешь ли, развивать. Самых могучих из них называют повелителями стихии, только один такой в мире есть, великий пироман, только вот теперь силы его поугасли, старый стал да немощный. Хотя, возможно, его уже нет в живых, последние сто лет о нем ничего не слышно, пропал. Но это не суть, продолжим… Есть маги незримого, Борис Время как раз из них, в его власти то, чего нам видеть не дано, в его власти время; да только вот немного совсем того времени, минут пятнадцать от силы, вроде как он может их вернуть обратно и исправить что-то. Вот только не всегда это выходит, а если и выходит, то он потом пластом три дня лежит, уж очень много сил такая магия забирает. Но он может не только это, у него очень много способностей, несмотря на то что исключительность его состоит в даре подчинять время. Борис является лучшим в своем клане, это неоспоримо. Если вдруг будет интересно, что он умеет, ты лучше у него самого спроси, да и про магов он побольше, чем я, знает; думаю, он тебе расскажет, он дядька добрый.