Она остановила запись.

– Куда вы? Садитесь.

Этот парень совсем не глуп. Она заметила, как надежда заискрилась в его глазах. Лучше погасить ее прямо сейчас.

– Я имела в виду именно то, что я сказала. Три месяца принудительного отдыха. Это уже на пленке, поэтому не пытайтесь заговаривать мне зубы. Ничего не выйдет.

– Но вы позволите нам хотя бы закончить работу, – видно, она ранила парня насмерть. Кин пожала плечами.

– Для этого есть другие. Ну, не переживайте так! Не вы первые и не вы последние, кто соблазнился на такой фокус. И если будет совсем невмоготу, спросите Джоэла Ченча о сапогах, которые он пытался подсунуть в каменноугольный пласт. Они не смогли сильно повредить его карьере.

– А вы что натворили, мизз?

– Что, что?

Парень, похоже, видел ее насквозь.

– Мне послышалось, что вы сказали, что все делали что-то вроде этого. И к вам это тоже относится?

Кин пробарабанила марш по краю столешницы.

– Выкладывала горные хребты в виде своих инициалов, – после короткой паузы сказала она.

– Ого!

– Меня почти вполовину понизили в должности. Почти уволили.

– А теперь вы Исполнительный Секретарь и…

– И ты можешь стать им в один прекрасный день. А Компания подбросит вам собственный астероид для отдыха. Своего рода каникулы миллиардера. И еще хочу дать вам пару таких полезных советов: особо не углубляйтесь мыслями в этом направлении и никогда не пытайтесь поймать людей на слове, особенно на их собственном печатном слове. Вам крупно повезло, что я такая добрая, а у кого-нибудь другого, под угрозой увольнения, вы бы уже давно съели эту книгу, страницу за страницей. Все понятно? Я вижу, понятно. Все, свободны. Теперь по-настоящему, вы, парочка весельчаков.

Они поспешно вышли, оставляя за собой на ковре песчаный след. Кин посмотрела, как дверь скользнула на место. Она еще некоторое время продолжала задумчиво сидеть и смотреть в пространство. Затем улыбнулась своим мыслям и снова углубилась в работу, анализируя готовность и уровень качества дизайна TY-архипелага.

«Что же ты за женщина – Кин Арад?»

Двести десять лет лежало на ее плечах как прах времен. Но она несла их с легкостью. А почему бы и нет? Люди никогда не хотели стареть. Теперь помочь в этом могла хирургия памяти.

На ее лбу сиял золотой диск, который часто носили те, кто разменял вторую сотню лет. Это вызывало уважение и часто многое упрощало. Не всякий решился бы флиртовать с женщиной, которая годилась ему в прапрабабушки в седьмом колене. Но не всякая женщина такого возраста носила диск, напротив, с целью…

Сейчас ее кожа была черной как уголь, так же, как и ее парик – по каким-то причинам мало у кого, перевалившего за сто лет, сохранялись волосы, – и свободная, полностью закрывающая тело, одежда.

Она была взрослее двадцати девяти Миров, в создании пятнадцати из которых принимала участие. Она была семь раз замужем, при различных обстоятельствах и даже, похоже, один раз по любви. Она время от времени встречалась со своими прежними мужьями, просто чтобы вспомнить старые времена.

Кин подняла голову на звук пылесоса, выбравшегося из своего убежища в стене и начавшего подчищать следы песка на ковре. Она медленно обвела взглядом комнату, ощущая что-то непривычное, и замерла, прислушиваясь.

Появился человек. Секунду назад в этом месте было пустое пространство, но в следующее мгновение высокая фигура заслонила собой стеллаж с папками. Ее пораженный взгляд встретился с его глазами. Мужчина поклонился.

– Что за черт, кто вы такой? – воскликнула Кин и протянула руку к интеркому. Но он был проворнее и, перемахнув через комнату, вежливо, если не сказать более, перехватил ее руку. Она хмуро усмехнулась и, сидя, с разворота врезала ему в лицо, по всей науке, кулаком, украшенным массивными перстнями.