Вторая – семнадцатилетняя девушка – пришла с мамой. Она стеснительно промолчала всё время. На вопросы за неё отвечала родительница. Откровенно чувствовалось, кому именно принадлежала идея трудоустройства. Сама девушка, по-видимому, работать не хотела.

С обеденного перерыва вернулся Жижев. Он завёл себе правило с одиннадцати до полудня ходить в столовую на первом этаже с обратной стороны здания. Высокий долговязый брюнет с небритыми бакенбардами, он имел привычку вытягивать губы «уточкой» и, задумавшись, усердно причмокивать. К выбору одежды же относился очень внимательно: ходил в тщательно выглаженных костюмных брюках и рубашках преимущественно глубокого чёрного цвета.

Тёмная фигура Жижева прошла к своему месту и погрузилась в монитор. Его стол стоял в правом углу у окна. Пространство офиса позволяло поставить вдоль противоположной стены ещё один стол для будущего второго менеджера, а между столами, спинкой к окну – диван. Столы Алексея и Алины размещались по такой же схеме, друг напротив друга, но у двери.

В конце рабочего дня Алина разложила бумаги по папкам, поставила их в шкаф по фамилиям клиентов в алфавитном порядке и собралась уходить. Её лицо всё так же не выражало оттенков радости или печали. Не было оно тронуто и ожиданием ответа Алексея о возможной встрече: ни романтичного изгиба уголков губ в кроткой улыбке, ни блеска в глазах. Она была только безупречно красива и молода.

Вслед за Алиной, не пересиживая положенное рабочее время, ушла тёмная долговязая фигура Жижева.

Алексей остался один. Воображение нарисовало ему картину свидания в Анти. «Анти» у молодежи называлось модное направление «антикинотеатров» с залами на ограниченное количество человек. В открывшейся ссылке от Алины предлагались три варианта романтического досуга.

Первое, стоимостью две тысячи рублей, включало два часа отдыха в зале с мягкой мебелью и киноэкраном шириной четыре метра. Бесплатно предоставлялся сет роллов и бутылка вина. Второе предложение в пять тысяч рублей расширяло время до четырех часов. К роллам приплюсовывались два блюда итальянской или французской кухни и кальян. Третье предложение «весом» в десять тысяч позволяло наслаждаться фильмами и пением в караоке до шести часов, сохраняло бесплатное меню предыдущего предложения и бонус – безлимитное употребление алкоголя.

Алексей к своим тридцати успел очень хорошо изучить себя. Стоило только ему принять воображаемую ситуацию за уже свершившееся событие, как разум сразу конструировал и прояснял сценарии на перспективу. Заглянув в будущее, Алексей понял всю провальность идеи свидания с Алиной. Только на первые полчаса внимание сможет зацепиться за уютную обустроенную комнату, а приглушенное освещение возбудит в нём лёгкие романтические ощущения. Его даже обрадует перечень предложенных к просмотру фильмов. Однако спотыкание о разности, даже несовместимости с Алиной разрушит карточный домик радостных ожиданий. Избежать любимого Алиной, но тягостного для Алексея караоке поможет жертвование правом выбора фильма. Но ведь и фильм можно не смотреть, как и не есть бесплатные роллы, которые он терпеть не может. Пара фужеров шампанского поддержат равновесие в его душе ещё час. От съестного быстро придет насыщение, а от заполонившего комнату кальянного смога – отвращение. С кальяном мозг начнет безуспешно бороться ассоциативными сравнениями и воспоминаниями природных запахов, когда-то положительно поразивших его: привычная с детства горечь полынной степи или терпкий запах лавандового поля из школьной экскурсии в хутор Старозолотовский. Но искусственный приторно-сладкий запах не похож ни на что, он прилипнет к нёбу, застелет глаза и пропитает насквозь одежду, зацепившись недельным напоминанием о себе. Положенное на лопатки сознание станет торопить, молить об окончании свидания и часто тянуть руку к стакану. А над ухом, при этом всём, как колокол будет звенеть бесконечное Алинино «ах-х