Пока Светлана открывала дверной замок, они поздоровались, и Никита сочувственно проговорил:

– Я Вам искренне соболезную. Вы, вероятно, хотите вернуть свой аванс? Мы Вам его возвратим. Прямо сейчас.

Светлана вошла в дверь, и включила свет, так как в кабинете ещё был полумрак.

– Проходите, пожалуйста, – проговорила она, – присаживайтесь.

Кошарева нерешительно вошла в кабинет и, не снимая шубы, остановилась прямо посередине:

– Нет, вы меня не так поняли. Я не хочу забирать аванс.

Никита и Светлана обменялись непонимающими взглядами.

– Простите? – решила уточнить Светлана, – Вы заказывали розыск мужа, он, как оказалось, найден полицией. Нашего участия здесь не было. Зачем же нам оставлять аванс?

Никита остановил Светлану:

– Прости, Свет! Я думаю, что понял, о чём речь.

Он обернулся к Кошаревой:

– Вы хотите, чтобы я нашёл убийцу?

– Да, – хрипло произнесла Таисия Сергеевна.

– Но это должны и будут делать следственный отдел и полиция.

У Таисии Сергеевны справа на лбу заметно вздулась и стала пульсировать лобная ветвь поверхностной височной артерии.

Она постаралась взять себя в руки:

– Я узнавала отзывы о Вашей работе. Вам вполне можно доверять. И я Вам верю. Оставляйте у себя аванс. Если надо, я могу внести дополнительные деньги. Пожалуйста, давайте перепишем договор!

– Ну, хорошо. Но Вы должны понимать, что я, по крайней мере на первых порах, не буду вести самостоятельное расследование. Это возможно только в том случае, если наши выводы в ходе расследования не совпадут с выводами официального следствия. Это Вас устроит?

Она расслабилась, словно тающая свеча, и устало кивнула головой.

– Светлана, закрой прежний договор, – строго произнёс Никита, – а новый, по розыску вероятного убийцы и возможных соучастников, оформи заново.

– А Вы присядьте и отдохните, на Вас лица нет, – добавил он, взглянув на заказчицу.

Та с облегчением опустилась на стул, и её глаза наполнились слезами.

Спустя минут двадцать договор был полностью переделан, распечатан в двух экземплярах и подписан обеими сторонами. Кошарева уехала на такси домой, а Никита со Светланой поехали в ОМВД. Они решили сначала предупредить Вешнякова о своём участии в расследовании. И нужно было официально проинформировать об этом следственный отдел.

Приехав на Набережную улицу, они поставили машину на служебную стоянку, поднялись по ступеням крыльца и открыли тяжёлую стальную дверь, окрашенную в серый цвет. В помещении дежурной части за бронированным стеклом в небольшом окошке маячила рыжеватая голова старшего лейтенанта Селина, который о чём-то громко разговаривал с каким-то гражданским. Никита был знаком с Селиным ещё с первого дня своего появления в ОМВД.

Тот поднял голову, увидел Никиту со Светланой, и его рот разъехался в приветливой улыбке:

– Здравия желаю, товарищ майор, здравствуйте, Светлана! Вы к нам опять по делу?

Никита кивнул:

– Вешняков здесь?

– Так точно, здесь. У себя в отделении, – улыбка не сходила с его лица.

– Ну, мы тогда к нему пройдём?

Старлей разрешил, и вновь занялся посетителем.

Они прошли в отделение уголовного розыска, Никита постучал в дверь и заглянул:

– Можно к вам, ребята? Нас опять нелёгкая принесла.

В небольшой комнате, где стояло несколько скромных письменных столов, загромождённых мониторами, принтерами и другой оргтехникой, сейчас трудились Вешняков и Вагин. Кандыша в отделении не было.

Саша поднялся навстречу прибывшим, пожал руку Никите, кивнул Светлане. Игорёк тоже поздоровался и расплылся в улыбке при виде Светланы:

– Светочка, Вы сегодня прекрасно выглядите!

Но та только сдержанно улыбнулась ему в ответ и поблагодарила.