– На воздух, срочно, – приговаривал он, характерно усмехаясь правой половиной рта. – Я думал, реально за партой усну. Хорошо хоть лбом об столешницу не ударился.

– Угу, – Аяжан щёлкала по буквам на экране смартфона, изредка поднимая глаза. – Канатовна ужасно нудно диктует.

– Именно, диктует! Лекцию нужно рассказывать, как историю. Чтобы завязка, климакс и развязка были, чтобы я заслушался! А Канатовна ещё и гнусавит. У неё на презентациях только графики, был бы текст – пофоткали бы да и пошли себе. Смысл слушать нудятину, которую я за пятнадцать минут сам прочесть могу. Лишний раз убедиться, что она свои лекции наизусть знает? За десять лет и я бы выучил. Короче, я такое конспектировать отказываюсь, – Тимина ухмылочка как бы давала сигнал собеседнику, что можно было смеяться, что он был дружелюбен и шутил. – Вообще, что за дыра, если профессура не может подать собственный предмет.

– Ага, – Аяжан локтем отодвинула свёрнутую в трубочку тетрадку, которой Тим потрясал едва ли не перед её лицом. Из тетрадки торчала ручка. Всё это, в свою очередь, обычно торчало у Тима из заднего кармана джинсов и составляло весь его канцелярский инвентарь.

«Серьёзно?! Пойдёшь всё-таки?» – сообщение из окна набора перекочевало в отправленные. «Айдана печатает…» гласил курсив в углу экрана.

С торжественным триньканьем вспыхнул ответ: «Да, решила, что сожалеть лучше о сделанном, чем о несделанном. Если не понравится, всегда могу уйти».

Аяжан улыбнулась и ответила: «Выпусти книжку по философии».

«2000 лет назад уже всё опубликовали. Плагиатить плохо».

С Айданой было трудно, как и с любым закрытым человеком, но её чувство юмора Аяжан обожала. Постоянно приходилось догонять, но с каким удовольствием.

– Вот и замечательно, – пробормотала Аяжан и забросила телефон в сумку.

– А я о чём! – подхватил Тим. Девушка сконфуженно покосилась на него, точно случайно задела говорящую игрушку племяшки. Молодой человек всё это время продолжал ей о чём-то вещать. – Посвящение в студенты каждую пятницу. По морозу особо не нагуляешься, но мы нашли место, где хоть до пяти утра сиди. И досидели, кстати! На прошлой неделе. Личный рекорд! Прикинь, две бутылки на всех не хватило, ещё Джека взяли. Правда, разочаровал он меня, пойло то ещё, а раскручивают-то как. Пагубная сила рекламы, видать. Но девчонки с соком и апельсином мешали, им, вроде, ничего было… В общем, весело у нас.

Аяжан сгребла свой пуховик в охапку и пошла к скамейкам.

– Чего зенками моргаем, уважаемый студент? – ласково спросила гардеробщица, приятная бабушка двух оболтусов. – Номерок давай.

Тим, выворачивая шею вслед девушке, подчинился. Его намёки на Аяжан ожидаемого эффекта не оказывали. Все крючки, заброшенные для начала беседы, грустно болтались в иле. Не интересовали Аяжан, кажется, ни гулянки, ни клубы, ни весёлая компания. Трудно было поверить, что она, такая своевольная, не любила покутить, не умела расслабляться. Тим натягивал куртку и отчаянно перебил в уме, чем бы ещё Аяжан можно было завлечь. Рука застряла в рукаве – напоролась на затор в виде шапки. Он замешкался, зачем-то стал пихать сильнее, вместо того, чтобы вытянуть шапку наружу. Аяжан же, точно лань в саванне, уже окружали другие хищники.

– Аяжан, солнце моё и мои звёзды, сфоткаешь лекцию, а? – просила парочка одногруппниц.

– Могу, – Аяжан пожала плечами. Ей, в самом деле, текста было не жалко. – А вы что, не писали?

– Писали, но я засыпать на пятнадцатой минуте начала. Каракули такие, ни черта не разберу.

– А на рубежке без конспектов никак. Канатовна тесты без ответов даёт, ты же знаешь.