– А мож, мы погуляем? Смотрите, какая погода прекрасная! – вместо приветствия произнёс Элиас, открывая настежь окно.

Он уселся на заднюю парту и даже не собирался готовиться к уроку. Двое его товарищей также демонстративно сидели на столах вместо стульев.

Несмотря на мелодичное имя, парень с пакистанскими корнями выглядел совсем недружелюбно. Короткие чёрные волосы, такие же чёрные глаза, смуглая кожа. Крепкое телосложение и рост под метр восемьдесят придавали подростку весомость не только в классе, но и во всей школе. Такие физические данные обычно ассоциируются с лидерскими качествами, и Элиас не был исключением. Его всё время окружала свита, не ставящая под сомнение ни одного его слова. Когда я наблюдала за ними, мне открывалась сложная динамика взаимоотношений внутри группы.

Иерархия: лидер устанавливал чёткое разделение ролей. Кого-то подпускал совсем близко, а кто-то мог и подзатыльник схлопотать. Но все стремились удержаться или приблизиться к вершине и стать признанными.

Подчинение: подростки часто стремятся к признанию и принадлежности к группе, что делает их готовыми повиноваться лидеру и следовать установленным нормам. Неповиновение могло привести к исключению или наказанию, поэтому они старались соответствовать ожиданиям Элиаса, разделять его мнение и даже подражать его поведению.

Конформизм: в поисках признания и принятия подростки становились конформистами, подстраиваясь под взгляды и стандарты лидера. В долгосрочной перспективе это приводило к потере индивидуальности и автономии. Но разве это важно в пятнадцать лет?

Конкуренция: внутригрупповая борьба за внимание Элиаса временами вызывала напряжённость и даже враждебность между подростками, так как они конкурировали за признание и статус. Нередко короткие стычки заканчивались драками на школьном дворе. Лидер наблюдал и не вмешивался, пока кто-то из учителей или воспитателей не разнимал конкурентов. Тогда авторитет включался в процесс, показывая, что он рулит на более высоком уровне, решая вопросики со взрослыми представителями.

Страх потери статуса: подростки, зависимые от лидера, часто боялись утратить свой статус, если ослушаются или вступят в спор. Те, кто лишался на время или насовсем места под солнцем, пытались затеряться в толпе. Поджав хвост, они искали удобный момент исправить оплошность. В их глазах читались и страх, и надежда.

Как раз эту свиту мне было жаль больше всего. Никто им не объяснял, что такие отношения имеют разрушительные последствия, включая подавление личности, низкую самооценку и возможные проблемы в общении в будущем.

– Да, погода действительно замечательная. Я бы тоже с удовольствием прогулялась, но у вас через месяц экзамены. Самые сложные темы мы уже проработали, так что на последние занятия остались более-менее простые. Нам надо успеть их повторить.

– А мож, не надо?

Начинался типичный словесный пинг-понг, в который мне приходилось играть каждый урок.

– Элиас, надо. Всем вам в первую очередь.

– Да кому тут надо? Спросите любого. Никто не хочет ваш этот «дас» и «дасс» учить. Мирза, тебе надо? – обратился лидер к одному из своих приближённых.

– Не-а, – ответил нараспев Мирза.

– А тебе, Юзеф? – обратился Элиас к другому подростку.

– Нет конечно, – Юзеф поддержал своего авторитета.

– Вот видите? Никому этот ваш дерьмовый квалитренинг[6] не нужен! Потеря времени!

Последние два предложения Элиас произнёс на повышенном тоне, драматически. Слово «дерьмовый» выплюнул с глубоким чувством и особым акцентом. Вот бы Элиас так на анализе текста высказывался, в тех местах, где разбирали эмоциональный посыл автора! Не-е-ет, там он молча отсиживался. Зато порассуждать о никчёмности моего труда – пожалуйста. Подобные речи вызывали у меня самые мрачные мысли. Они ранили, обесценивая весь мой труд. Я никак не могла подобрать хоть один способ мотивировать таких подростков готовиться к экзаменам. Оценки для большинства в миттельшуле не имели ценности. Система им в этом подыгрывала. Мало того что отсеяла их уже с пятого класса в самую неприглядную школу, так бывали и инциденты, когда «особенным» ученикам переставали ставить оценки. Они просто присутствовали на уроках. Где им было взять мотивацию?