— Я человеком стал, понимаешь? — удрученно произносит Кокки. В его голосе слышу столько невысказанных чувств, что это заставляет меня обернуться к нему. Поникшие плечи, опущенная голова. От бравады не осталось и следа.

— Наверное, — честно отвечаю. Кокки слабо улыбается.

Дальше разговор не клеится. По приезде в академию мы идем на его пары, к счастью, на зельеварение. По началу все очень удивились мне, некоторые даже ужаснулись, но Кокки так пламенно рассказал о своих достижениях, что к концу пару от меня оторваться не могли все студенты, наперебой высказывая идеи, как вернуть меня в тело.

После балагана разболелась голова. Только я понадеялась, что мы идем в столовую, но нет. Кокки спешил к некромантам. А туда уже как раз дошли слухи от зельеваров… В общем, я знала, что некроманты кровожадные, но не настолько же!

К концу дня во мне не остается ни одного живого места. Точнее, его и так не было, но даже моя призрачная форма изрядно пострадала от вмешательств всяких энтузиастов. В качестве компенсации Кокки пообещал мне зайти к Сайми и Хельге после учебы.

Что говорить, к своей бывшей комнате я лечу на всех порах.

Сайми открывает быстро, словно ждала весь день.

— Кайли! — Она порывается обнять меня, но ее руки проходят сквозь, поскольку Кокки уже изрядно устал. На глазах феи тут же появляются слезинки.

— Сайми!

Мне самой плакать хочется от невозможности обняться. Но я беру себя в руки, отхожу в сторону.

— Ты же помнишь Кокки?

— Конечно. — Фея понимает намек и отходит в сторону, открыв дверь в нашу розовую обитель.

Кокки неловко переступает через порог и усаживается на мою кровать, теперь преобразованную в диван: спинкой служат розовые подушки. В остальном комната не изменилась, только стало больше бытовых артефактов: живые картинки их с Нари, лампочки-светлячки под потолком.

— ПОЕСТЬ!!! — раздается душераздирающее, мы с Кокки подскакиваем от ужаса.

Дверь вновь открывается, впуская взлохмаченную Хельгу. Она приземляется грузной задницей на коврик и принимается себя вылизывать, совсем игнорируя нас.

— Выходит, правда, что она ударилась головой очень сильно? — спрашиваю, с грустью рассматривая свекровь. Ведь это я виновата, что не вернула ее в человеческий вид! Не представляю, что пережил Мик, когда его мать стала такой.

— Правда, — вздыхает Сайми. — Грегош чего только не перепробовал. Вроде все показатели в норме, а она вот так одичала. Мне не хватает наших разговоров, пусть даже чаще всего это были ее жалобы.

— ЖРАТЬ!!! — протяжно мяукает Хельга.

— Почему я понимаю ее до сих пор? — удивляюсь.

— Потому что ты ее и заколдовала, — отвечает Сайми и встает, чтобы что-то вытащит из ящика шкафа. Это оказывается вкусняшка. Хельга прытко запрыгивает на руки к фее и принимается тереться о них.

— Какие еще новости? — спрашиваю после некоторого молчания. Видеть Хельгу такой слишком странно, и мне понадобилось по меньшей мере минут десять, чтобы прийти в норму. Благо, что Кокки терпеливо выдержал.

— Да много, не знаю, с чего начать, — Сайми неловко косится в сторону парня, решая, сколько всего можно сказать в его присутствии. — Родители одобрили мой брак с условием, что мы будем жить раздельно до тех пор, пока я не окончу учебу. Король, в принципе, внес поправку, что и видеться мы должны только на людях. Нам пришлось согласиться. Все же не хотелось хоронить столько стараний… Только что уж от них теперь, когда Нари…

Сайми запинается. На ее глазах снова блестят слезы. Порываюсь к подруге, чтобы обнять, а в итоге просто сажусь рядом.

— Он жив, — говорю твердо. — Я уверена. Не знаю, как, но я чувствую Мика. Его бы точно не оставили в живых без Нари. Разве ты не чувствуешь подобного?