— Ты уж извини, не уследил. Забываю поливать.

— Что у вас произошло, Мун?

— За полтора года много чего произошло. Что именно тебя интересует?

— Не знаю. Меня не отпускает чувство, что случилась какая-то беда.

— Счастье от людей убегает, а горе ходит по пятам. Может, кого и настигло.

— Не хочешь портить мне настроение? Хорошо. Пусть меня расстроит кто-то другой.

Малика взяла вазон и понесла цветок к себе в комнату.

3. ~ 3 ~

Гюст впустил в кабинет Парня и доложил торжественным тоном:

— Ваше величество! К вам Малика Латаль.

Погрозив Парню кулаком, Адэр кивнул Гюсту:

— У неё пять минут. — И вытащил из папки протокол заседания Совета.

Эйра вошла в комнату, сжимая в руке скрученные в трубочку листы. Сделала реверанс. Парень улёгся возле её ног и, склонив голову набок, с любопытством уставился на хозяина.

Адэр просматривал бумаги, делал на полях пометки. Эйра неподвижно стояла у порога и терпеливо ждала, когда её заметят. Она не догадывалась, что всё внимание Адэра приковано к ней. Он слышал не шелест переворачиваемых страниц, а её дыхание. Краем глаза видел хрупкий силуэт на фоне массивной двери. Пытался ощутить аромат Эйры и злился, что исходящий от зверя запах кухни перебивал все остальные запахи.

Словно читая его мысли, Парень подбежал к открытому окну и перемахнул через подоконник.

Эйра вновь присела и шагнула назад.

— С каких это пор ты приседаешь дважды? — спросил Адэр.

— Первый раз я здоровалась. Второй — прощалась.

— Куда-то торопишься?

— Не хочу вам мешать.

Адэр поднял голову. Это была она и не она. Незнакомый взгляд, незнакомое выражение лица. Необычная одежда: свободное платье до колен с разрезами на бёдрах, узкие штаны, туфли на плоской подошве. И запах чужой: жаркий и в то же время леденящий. Единственное, что о ней напоминало, это подобранные волосы. Адэр не видел, как они закреплены на затылке, но догадывался, что пряди затянуты в привычный узел.

— Почему так долго?

Эйра улыбнулась; её улыбка осталась такой же искренней и до боли родной.

— В Ракшаде меня задержали важные дела.

— Ты приехала утром, а сейчас уже полдень.

— А-а-а… вы об этом… Я два дня провела в машине. Насколько я помню, вы требовательны к внешнему виду подчинённых.

Адэр едва не спросил: «Нацепила ракшадскую тряпку, чтобы меня позлить?»

— Как ты умудрилась попасть в тюрьму?

В глазах Эйры промелькнуло удивление.

— Вам сообщили?

— Если ты не заметила, я живу среди людей… Почему молчишь? Не хочешь отвечать своему королю или ты уже не моя подданная?

Эйра вздёрнула подбородок:

— Я не сумела принять установившийся в Ракшаде порядок. В тюрьме ко мне относились с уважением. На суде извинились.

— Ты и там нажила себе врагов!

Эйра подошла к столу и положила перед Адэром свёрнутые в трубочку листы:

— Я выполнила ваш приказ, ваше величество. Это всё, что осталось от Галисии. Теперь её зовут Зальфи, она супруга хазира и мать его дочери. Думаю, вы пожелаете сохранить это на память. — Сделала реверанс и направилась к выходу.

— Я тебя не отпускал.

Стискивая в ладони дверную ручку, Эйра произнесла:

— Время, отведённое на разговор, закончилось. В приёмной ждут посланники Иштара. — И удалилась.

Посланников было четверо. Обнажённые мускулистые торсы, покрытые татуировками руки, жёсткие взгляды и надменные лица производили гнетущее впечатление, словно ракшады пришли не договариваться, а угрожать.

Адэр указал на стулья, зная, что посланники откажутся сесть: они привыкли стоять в присутствии хазира и не изменяют закоренелым привычкам, даже если перед ними другой правитель. К его удивлению, ракшады сели.

— Вас известили, что мы привели шхуны для морского народа? — спросил человек, чьи татуировки заканчивались на плечах.