Малика вздёрнула подбородок. Какие бы ни были её взгляды, она хоть смотрит прямо, а не щурится презрительно, как он.

– А что ты скажешь об отчётах начальников? – проговорил Адэр наигранно-добродушным тоном. – У меня в кабинете их целый ящик.

Малика улыбнулась:

– Вы же никому не доверяете.

– Начальник не станет писать, что у него всё отлично, когда на самом деле плохо.

– Станет.

– Где логика?

– Он напишет всё, что угодно, лишь бы к нему не совались с проверками и не учили его работать.

Адэр откинулся на спинку кресла, забарабанил пальцами по подлокотникам:

– Нелепое утверждение.

– Я не утверждаю, а предполагаю. При мне проводили всего одну проверку, когда на каком-то прииске произошла авария, и два месяца в казну не поступали деньги.

– Сколько лет ты была секретарём?

– Какая разница? В архиве я пересмотрела каждую бумажку. Первое время – да, были проверки. Даже планировали кое-где провести реконструкцию. А потом посчитали – невыгодно – и решили, что и так всё хорошо.

– Сколько в Порубежье приисков? – спросил Вилар.

– Шесть, – ответил Адэр.

– Шесть действующих и два закрытых, в аварийном состоянии, – уточнила Малика.

Адэр вздёрнул брови:

– В документах про них ни слова… А это значит, что вся прибыль с неизвестных Тезару приисков моя.

– А это законно? – засомневался Вилар.

– В договоре с Тезаром значится шесть приисков. Шесть! А не восемь.

– Понятно… На их ремонт нужны деньги.

– Не больше, чем на строительство дорог. – Адэр вскочил, сделал круг по комнате. – Я сам поеду и сам всё проверю.

– Ну нет! – воскликнул Вилар. – Прииски того не стоят.

Адэр кивком указал на Малику:

– Посмотри на неё и посмотри на себя. Это стоило того или нет?

Если начались оскорбления, пора уходить. Она поднялась:

– Можно мне уйти?

– Ты едешь со мной.

– Я? Я… не могу…

– Разве я спросил?

Малика с мольбой посмотрела на Вилара.

– Надо отправить посыльного с сообщением о вашем приезде, – сказал он.

Малика приоткрыла рот. Она надеялась, что маркиз будет стоять на своём и отговорит правителя от поездки или вызовется поехать с ним, когда полностью выздоровеет. Похоже, он совершенно не умеет отстаивать свою точку зрения.

– Если вы за две недели перевернули замок, представляю, как там подготовятся к встрече. Едем завтра, – произнёс Адэр и обратился к Малике: – Хватит пялиться на маркиза. Лучше принеси из моего кабинета карту.

Она выскочила из комнаты. Пока бежала в кабинет и обратно, шептала: «Только не с ним. Только не с ним». Вернувшись в спальню, вручила Адэру старую, протёртую карту.

Он разложил её поверх одеяла. Скользя по расчерченному полю пальцем, объяснял маркизу:

– Прииски обозначены крестиками. Видишь? Шесть. Не так далеко от замка. – Глянул на Малику: – Где ещё два?

– Не помню.

– Но они точно есть?

– Точно! Помощники наместника обсуждали смету ремонта, потом отложили вопрос до весны, а потом наместник умер.

– Давно это было?

– Давно. Пять или семь лет назад. Если надо, я поищу в архиве протоколы собраний.

Адэр свёл брови, прикидывая в уме, сколько бумаг скопилось за эти годы.

– Начальников расспросим. – И склонился над картой.

Адэр и Вилар рассчитывали расстояние и время, спорили о необходимости проверки всех приисков, а Малика уныло думала о предстоящем разговоре с Муном.

Они редко покидали стены замка: если старик сильно болел или когда новый наместник решал их дальнейшую судьбу. Они приходили в свой дом, Мун запрещал ей показываться на людях, и Малика смотрела на жизнь из окна. Затем Мун на день-два возвращался в замок, чтобы узнать решение ставленника Великого, а она, сначала опасливо, затем всё смелее, бродила по улицам, наслаждаясь свободой. И никому не было дела до её глаз, никто не расспрашивал о морунах. Занятые своими делами люди, казалось, начисто забыли о таинственном народе, исчезнувшем сто лет назад.